Марджори сумеет заставить мистера Раштона перейти к решительным действиям.
Она снова сузила глаза. У молодой девицы, конечно, был сложный характер, который она пока не могла до конца понять. Она явно отличалась умом. Чем больше миссис Вэнстроу размышляла, тем больше она начинала подозревать, что племянница ее была даже слишком умна. Ведь она с самого начала рассчитывала, что, подарив ей этот элегантный наряд, убедит ее разрешить им погостить у нее подольше. Если это и вправду было ее целью, то она, без сомнения, добилась своего. А какова интрига с этими набросками?! Все это вызвало у миссис Вэнстроу чувство уважения к своей сообразительной племяннице. Значит, ей придется особенно тщательно обдумать, каким именно способом она устроит будущее Марджори.
Марджори Раштон! Только подумайте!
Миссис Притчард наверняка ужасно расстроится!
Какая радость! Какое блаженство!
Когда портшезы наконец завершили свой ужасный подъем к «Полумесяцу», у носильщиков миссис Вэнстроу от чрезмерных усилий покраснели лица. Миссис Вэнстроу повернулась к Дафне, когда та выходила из портшеза, и сказала:
— Думаю, завтра мы с тобой отправимся на барже в Весенние сады. Думаю, что тебе понравится. Если бы я была коротко знакома с лордом Сомерсби, я пригласила бы его сопровождать нас. Разве не было бы мило случайно там встретиться с ним? Полагаю, иногда происходят и более странные вещи. — Попросив Дафну подать ей руку и проводить к двери, она невинным голосом добавила:
— Думаю, Сомерсби очень ко мне привязался, не так ли, Дафна?
Дафна явно удивилась, и миссис Вэнстроу с трудом сдержала свое раздражение, вызванное глупостью этой девочки, но продолжала непринужденно болтать:
— Ах, это происходит очень часто, со многими женщинами, внешне похожими на матерей. Молодые люди нередко крутятся вокруг нас. Меня, к примеру, вовсе не удивляет, что лорд Сомерсби недавно сделал мне комплимент. У этого молодого человека очень доброе сердце. Мне, знаешь ли, очень хочется поближе с ним познакомиться. Ты должна ему это сказать, когда сможешь поговорить в следующий раз с его светлостью. Надеюсь, мне не надо предупреждать тебя, что мы ни слова не скажем об этом Марджори, ведь ей не нравится твоя привязанность к Сомерсби. Ты ведь расскажешь ему о моих чувствах, Дафна. Расскажешь, не так ли?
— Д-да, мэм. Конечно, если вы хотите!
— О, я этого очень хочу, дорогая. Может быть, он завтра утром тоже придет в зал. Я, конечно, сказала ему, что мы будем, как всегда, в восемь. А если ты упомянешь о нашем посещении Весенних садов, я притворюсь, что не слышала ни слова об этом!
Только договорив все до конца, миссис Вэнстроу обернулась и посмотрела на Дафну. Ее вид был совершенно потрясающ. В блестящих голубых глазах Дафны стояли слезы, и ее губы дрожали.
— Моя милая, чудесная тетушка!
Затем миссис Вэнстроу чуть не отбросило назад, потому что Дафна бросилась в ее объятия и изо всех сил ее обняла, всхлипывая каким-то птичьим голосом.
— О, Дафна! — воскликнула миссис Вэнстроу, обнаружив, что бурное проявление радости со стороны ее племянницы неожиданно вызвало у нее самой слезы. — Дитя мое, ты не должна плакать! Ради бога, ты ведь задушишь меня! Перестань же!
Но Дафна так и не перестала обнимать ее, по крайней мере, сразу. Миссис Вэнстроу оставалось только стоически переносить нежности своей племянницы, сохраняя невозмутимость. Впрочем, как она вскоре обнаружила, ей это удивительно легко удавалось.
Дворецкого мистера Брокли едва не хватил удар при виде своей скупой, жадной, лишенной всяческих глупых привязанностей, эгоистичной хозяйки, обнимавшей свою хорошенькую племянницу. Но он каким-то непостижимым образом сдержался и с обычным поклоном впустил в дом всхлипывающую пару.
16
— Но это же смешно! — миссис Вэнстроу отбросила в сторону тонкий тюль, который Марджори накинула ей на плечи мягкой волной. — Я никогда не носила таких прозрачных тканей и не собираюсь делать этого и сейчас! Это же абсурд. На меня все будут указывать пальцем. Я выставлю себя на посмешище перед миссис Притчард, не говоря уже о миссис Раштон.
— Вы слишком серьезно воспринимаете их мнение, тетя Лидди! — возразила Марджори. — Вы должны дать мне закончить. Я собираюсь сделать подкладку из кисеи, если понадобится, в два слоя…
— И ты думаешь, что один или даже два куска кисеи хоть что-нибудь изменят? Да ты поглупела так же, как твоя сестра! Ты уже три недели в Бате и почти все время сидишь, запершись в маленькой столовой допоздна, изводишь все мои свечи, заставляешь меня терпеть огромные убытки и к тому же, чего доброго, слепнешь! Должно быть, в этом все и дело! Неужели ты не видишь, как неприлично носить такое платье в мои годы, не говоря уже о моей… моей полной фигуре? — Марджори упрямо пристраивала мягкий тюль на плечо тети, и миссис Вэнстроу снова сбросила его. — Я не стану его носить, говорю тебе! Ты не только слепа, но и сошла с ума в придачу!
— Подумайте! — твердым голосом ответила Марджори. — Дамы при дворе императора носят особое шелковое белье, которое полностью закрывает их тела. — Она не стала уточнять, что они одеваются так только зимой, чтобы защититься от холода. — Если вы такое наденете — подумайте! — под тюль и подкладку, уверена, что результат покажется вам чрезвычайно эффектным.
Миссис Вэнстроу уставилась на свою племянницу.
— И Жозефина так же одевалась?
— Да, совершенно верно.
Миссис Вэнстроу молча думала. Казалось, она очень нервничала, обводя глазами вещи, разбросанные по маленькой столовой.
— И все остальные при дворе тоже? — добавила она мгновение спустя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85