Касси порадовалась за своего любимца, наблюдая, как весело скачут собаки по лужайке. Перси нашел свое место в новых обстоятельствах. Теперь был ее черед.
Полчаса спустя она, подтянутая, в элегантном костюме для верховой езды, уже подходила к конюшне.
— Привет, Добсон, — поздоровалась она с озадаченным конюхом. С тех пор, как Чарлз уехал, герцогиня не показывалась в конюшне.
— Э-э… доброе утро, ваша светлость, — ответил он с низким поклоном. — Я могу вам чем нибудь услужить?
Касси кивнула:
— Да, Добсон, можете. Я хочу, чтобы вы оседлали для меня Красотку.
Добсон смешался:
— Но, ваша светлость… — начал он. Касси отмахнулась от его возражений:
— Я знаю, что вы собираетесь сказать, Добсон. Что Чарлза нет, что я не должна выезжать без него. Уверяю вас, я прекрасно управлюсь с Красоткой. Прошу вас, делайте, что вам велят.
Добсон все еще нерешительно покачивал головой.
— Нет, что вы, ваша светлость… я хотел сказать только, что Красотка слегка прихрамывает. — Увидев, что хозяйка огорчилась, он поспешно добавил: — Конечно, ничего серьезного, она просто запнулась. Не пройдет и пары дней, как она будет в полном порядке.
Касси облегченно вздохнула.
— Понятно. — Минуту она постояла в задумчивости, затем, озаренная новой идеей, вздернула подбородок и произнесла с вызовом: — Тогда оседлайте мне Урагана.
Добсон застыл с разинутым ртом.
— Урагана? — не поверил он своим ушам.
— Да, Добсон, Урагана.
— Извините меня, ваша светлость, может быть, я много себе позволяю, но я должен сказать вам, что езда на Красотке и езда на Урагане — это совершенно разные вещи.
— Я знаю об этом, Добсон. — Голос Касси был ровным, а тон решительным. — А теперь, пожалуйста, выведите его.
— Но я не думал, что сегодня он может понадобиться, я не готовил его к выезду. — Он не оставлял попыток помешать опасной прогулке.
— Что ж, я подожду.
Конюх понял, что решение герцогини изменить не удастся и, пожав плечами, удалился в конюшню.
Касси была довольна собой. Наконец-то она самостоятельно приняла решение. И оно было совершенно верным. В конце концов, чем одна лошадь отличается от другой? Чарлз отличный учитель, а она хорошая ученица. Будь Чарлз здесь, она уверена, он одобрил бы ее решимость и сообразительность.
Но прошло еще полчаса, и ее уверенность начала таять.
Всякий раз, как она видела Брэдена верхом на Урагане, жеребец казался таким чутким, таким… управляемым. Но тут его будто подменили. Добсон поддержал стремя, Касси оказалась в седле и тут же поняла, что у нее будут серьезные проблемы. Горячему жеребцу не нравилось абсолютно все: как она держит повод, ее неуверенные команды, неуклюжая посадка. Но отступать было поздно, показав себя перед Добсоном столь властной и неустрашимой, Касси было неудобно покидать неуютное седло.
А надо было бы перебороть себя. Нервозность Урагана усиливалась, он вышел из повиновения. И чем больше раздражалась лошадь, тем больше терялась Касси. Она знала, что ни в коем случае не должна показывать растерянность и испуг, но и воспоминания об уроках Чарлза, и последние остатки мужества покинули ее в тот момент, когда она робко пришпорила Урагана, побуждая его перейти на медленную рысь, а он вместо этого с ходу вошел в широкий галоп.
Словно наслаждаясь непослушанием, — Ураган скакал быстрее и быстрее, едва касаясь копытами земли, а Касси, опасаясь за свою жизнь, прижималась к его шее и цеплялась за гриву. Какже его остановить? В панике, она пыталась вспомнить советы Чарлза. Но никаких идей так и не пришло ей в голову. Бессознательно, не задумываясь, она откинулась назад и как могла резко натянула поводья.
Это была роковая ошибка.
Ураган неодобрительно заржал, замотал головой, пытаясь освободиться от рвущих губы поводьев, и резко встал на дыбы. Касси кубарем полетела на землю, а он, проявив такую бесцеремонность, не оглядываясь, задал стрекача.
Несколько минут Касси лежала недвижно, приходя в себя. Кружилась голова, земля под ней, жесткая и холодная, покачивалась. Через некоторое время Касси ощутила траву под руками и порадовалась, что там, куда она упала, не было крупных камней. Осторожно повернувшись, она села, подвигала руками, ногами, шеей, проверяя, все ли цело. Но, кроме шишки на затылке и нескольких болезненных ушибов, которые наверняка отольются в шикарные синяки, все было в порядке.
Чего, к сожалению, нельзя было сказать о ее наряде. Изящная амазонка разорвалась и клочьями висела на плече, обнажив кожу, заляпанную грязью и травяной зеленью, в волосах запутались травинки, и она могла поспорить, что по ее лицу никто бы не признал ее за герцогиню Шербургскую. Она представила себе торжественный раут: ее представляют собравшимся, но никто не хочет верить, что именно эта оборванка и есть ее светлость. С кислой улыбкой она поковыляла к дому. Гордость ее была уязвлена.
У парадного подъезда Шербурга стояла незнакомая карета, по ее отделке Касси поняла, что хозяин кареты — человек весьма почтенный. А еще она почувствовала легкое облегчение. Ведь это означало, что Сирил сейчас занят гостем, и это даст ей возможность незаметно пробраться в свою спальню и скрыть следы ужасного инцидента. И, следовательно, ей не придется рассказывать о печальном событии, столь позорном для нее. Сирил как в воду глядел, призывая ее быть осмотрительной в седле, но она не вняла его предостережениям. Он и так вскоре узнает о случившемся. Без сомнения, Добсон разнесет весть о ее идиотском поведении по всему дому. Но к тому времени, как все узнают об этом, она будет хотя бы в пристойном виде, и это не будет так огорчительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116