— спросил он надтреснутым голосом.
— Она оставила мне записку, где просит поговорить с тобой, — ответил Брэден, убирая руку.
Чарлз отрешенно кивнул:
— Понятно. — Затем сдавил пальцами виски. — Нам есть о чем поговорить, Брэден.
Сердце Брэдена тревожно заколотилось в груди:
— О Касси?
— Да, о Кассандре… и об Элине тоже.
Брэден готовил себя к худшему, но только не к этой душераздирающей истории, которую неторопливо, с тихим достоинством рассказал ему Чарлз. Он слушал молча, не перебивая, и когда Чарлз закончил, его глаза были полны слез.
— Ты никогда… не рассказывал мне об этом, — выдавил он, потрясенный до глубины души.
— Значит, ты веришь мне? — глухо спросил Чарлз. Брэден не находил слов, он ответил просто:
— Да.
Чарлз молча шагнул к нему, и они обнялись.
— Прости, что я сомневался в тебе, — взволнованно проговорил Брэден.
— И ты прости меня, что я столько лет скрывал от тебя мою тайну, — ответил ему Чарлз, откашлявшись и утирая слезы. — Пока Элина была жива, я не мог рассказать об этом никому, а потом, когда она умерла, я стал бояться за Кассандру. Если бы Грей узнал о моем существовании, он неизбежно излил бы свой гнев на ни в чем не повинное дитя. Я решил, что буду незаметно присматривать за Кассандрой. Она — все, что осталось у меня от сестры, я не мог рисковать ее безопасностью. Поэтому я никому не рассказывал о тайне своего рождения… даже тебе. — Чарлз помолчал. — Потом, когда я увидел, как отнесся Сирил к твоей женитьбе на Кассандре, на девушке без титула и состояния, я понял, что был прав в своем решении. Она так много вынесла в своей жизни, что я просто не мог подвергнуть ее еще одному испытанию. Ведь Сирил был страшно раздражен тем, что в семью Шеффилдов вошла женщина с неярко выраженной голубизной в крови. — Он резко засмеялся. — Что могла она предъявить, какой тонкий колосок могла добавить к золоченому гербу Шеффилдов? Только скромный титул своей матери, но разве этого достаточно для того, чтобы высшее общество достойно приняло ее? А теперь представь себе их реакцию, если бы они вдруг узнали, что ее дядя — простой конюх. — Чарлз покачал головой. — Нет. Я поклялся себе, что буду оберегать Кассандру — чего бы это ни стоило мне, пусть даже жизни.
Последние слова Чарлза вывели Брэдена из состояния ошеломленной радости, охватившей его после примирения с другом, и страшная догадка вспыхнула в его уме.
— Чарлз, где Касси?
Чарлз удивленно посмотрел на него.
— Разве она не у себя? Я так понял, что ты пришел ко мне по ее настоянию.
Брэден нахмурился.
— Да, она просила меня, но в комнате ее нет. Я нашел там лишь записку. — Он вздрогнул. — Чарлз, Касси твердо настроена разгадать тайну своих кошмаров. Может быть, она отправилась на то место?.. — Вопрос повис в воздухе недосказанным.
Чарлз побледнел, но постарался справиться с паникой.
— Только спокойно, Брэден. Даже если она ушла, то ушла пешком, и мы догоним ее. — Он бросил взгляд на грациозную кобылу рядом. — Красотка здесь, а с другими лошадьми Кассандре не справиться.
Но едва он произнес эти слова, как замер, испуганно глядя на Брэдена, который в свою очередь смотрел на него, боясь поверить в возможность промелькнувшего у него в уме предположения.
Через мгновение их страхи подтвердились: стойло Урагана было пустым.
Руки Касси застыли и были как ледышки, когда она спрыгнула с лошади. С наступлением сумерек ветер посвежел и сейчас свистел в расщелинах скал. Далеко внизу волны с шумом бросались на песчаный берег и быстро отступали, унося за собой мутную взвесь, кружащуюся в пенных водоворотах.
Становилось все холоднее.
Не желая подвергать жеребца опасности на узкой обрывистой тропе, Касси привязала его к дереву и, когда тот обеспокоенно заржал, покачала головой.
— Спасибо тебе, дружок, — ласково проговорила она. — Ты так быстро примчал меня сюда. А теперь, если все будет, как я задумала, я вернусь домой исцеленной.
С этими словами она направилась по тропинке, ведущей к вершине каменистого утеса. Ветер усиливался, Касси совсем закоченела, стуча зубами, она обхватила плечи.
Наконец она взобралась наверх и медленно приблизилась к краю обрыва.
Она стояла, глядя вниз, на берег, на бушующее море, и с каждым мгновением страх все более сильный охватывал ее. Неужели и ее мать испытывала такой же безотчетный ужас, когда стояла здесь много лет тому назад? Или страх ее был конкретен, у него было имя и лицо?
Какое-то воспоминание, темное и пугающее, шевельнулось в ее памяти и тут же исчезло. Она сдавила пальцами виски, пытаясь поймать, задержать его, но ее сознание, защищая себя, отказывалось слушаться ее.
Сумерки сгущались, звуки ночи обступали Касси. Как будто чьи-то глаза, множество недобрых глаз, смотрели на нее из темноты, наблюдая… выжидая…
Этого она уже вынести не могла. Вся дрожа, она попятилась от края пропасти, от страхов прошлого, от боли… и уперлась спиной в чью-то грудь.
Она обернулась, слабея от внезапно охватившего ее радостного облегчения, — у нее было предчувствие, что муж будет тревожиться о ней и обязательно разыщет ее.
— Брэден!.. — Она осеклась в испуге. — Сирил?
Сирил Шеффилд смотрел на нее, его лицо было непроницаемо спокойно.
— Что вы здесь делаете? — прошептала она. — Как вы узнали…
— Я беспокоился за вас, — ответил он металлическим голосом, словно за него говорил кто-то другой. — И я последовал за вами. Я всегда следую за вами, когда вы выезжаете одна. — Он взял ее за плечи и притянул к себе. — Вы не должны находиться здесь одна, Кассандра. Это небезопасно.
Касси кивнула, вся дрожа.
— Вы правы, Сирил, и я очень тронута вашей заботой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116