Корсета на Леоне не было. Когда верх платья упал ей на талию, она осталась лишь в тонкой сорочке, сквозь которую проступали ее нежные соски. Ткань была настолько прозрачной, словно Леона была обнаженной. Таддеус посмотрел на нее.
– Ты прекрасна, – выдохнул он.
Его рука коснулась ее соска. По ее телу пробежала дрожь наслаждения.
Попав под действие охватившей их чувственной атмосферы, Леона попыталась расстегнуть его пиджак дрожащими пальцами. После нескольких неудачных попыток Таддеус ласково взял ее за пальцы.
– Думаю, у меня это получится лучше, – проговорил он нетерпеливым голосом, в котором слышалось некоторое удивление.
На мгновение оторвавшись от нее, Таддеус стряхнул с себя пиджак. Когда он вновь приблизился к Леоне, она положила руки ему на талию, наслаждаясь его близостью. Сквозь тонкий лен его рубашки она чувствовала мощь его мускулов и исходивший от него жар. Ее желание становилось все сильнее.
Держа Леону одной рукой, Таддеус другой выключил свет, и теперь оранжерея освещалась лишь таинственным лунным светом, проникавшим сквозь лиственный навес тропического мира.
Таддеус стал опускать ее платье ниже и ниже, пока оно кучей не упало на пол вокруг ее ног. Потом он принялся за сорочку. Бледный свет оттенил белые кружева ее нижнего белья. Развязав тесемки, он уронил и этот предмет туалета.
– Я хочу увидеть всю тебя, – тихо промолвил он. Таддеус расстегнул пуговицы на ее панталонах. Прошелестев, они присоединились к остальному белью.
Реальность начала отступать. Леона впервые в жизни стояла перед мужчиной обнаженной. Конечно, было совсем темно, и она сомневалась, что он видит ее лучше, чем она его. Тем не менее, это было потрясающее приключение, к которому Леона не успела подготовиться. Она собиралась сделать шаг – возможно, весьма опасный – в неведомое.
Однако охватившая Леону неуверенность не заставила ее сомневаться и отказаться от удовольствий недозволенной любви. Напротив, Леона хотела насладиться каждым ее мгновением. Но происходило что-то еще – что-то, чего она пока постичь не могла. Интуиция подсказывала Леоне, что раз ступив с Таддеусом на эту дорожку, она уже не сможет повернуть назад.
– Таддеус!
Он не мог ответить ей, потому что стоял на одном колене и расстегивал ее ботинки на высоком каблуке. Затем Таддеус бережно стянул с нее ботинки. Покончив с этим, он взял Леону за бедра и нежно поцеловал в живот над темным треугольником волос.
Поежившись, она закрыла глаза от наслаждения.
К тому мгновению, когда Таддеус поднялся на ноги, она была уже не в состоянии говорить о том, что подсказывала ей интуиция.
Леоне удалось дрожащими руками развести в стороны полы его рубашки. Когда ее руки коснулись его нагой груди, она почувствовала пальцами покалывание курчавых волосков. Таддеус крепко, но бережно прижал ее к себе, и она ощутила, как напряглись его мышцы.
На этот раз поцелуй был медленным и томным. Леона поняла, что он ждет ее реакции. Словно можно подумать, будто она не ответит ему, подумала Леона, обвивая руками его шею.
Когда Таддеус поднял голову, она услышала его тяжелое дыхание. Он взял ее руки в ладони.
– Скажи, что ты меня не боишься, – грубо потребовал он.
– Я не боюсь тебя, Таддеус, – тихо сказала Леона. – И никогда не боялась. Хотя нет, боялась – несколько мгновений, когда в галерее Делбриджа увидела тебя стоявшим возле бедной убитой женщины. Но я быстро поняла, что ты не убийца. Не думаю, что те несколько мгновений, когда у меня были какие-то сомнения, имеют значение. Как ты считаешь?
Таддеус засмеялся, но тут же из его груди вырвался стон, и он накрыл ее губы очередным страстным поцелуем.
– Нет, конечно, моя дорогая, – проговорил он, отрываясь от нее. – Я понимаю, почему ты сомневалась насчет меня. Между прочим, и я ненадолго усомнился в тебе.
– Правда?
– Когда я впервые увидел тебя в мужском платье, мне тоже показалось, что ты убийца, – признался он.
Леона была потрясена его словами.
– Боже правый! Я?! Ты думал, что я могла убить женщину?
– Такая мысль промелькнула у меня в голове.
– Боже правый! – повторила она. – Я и предположить этого не могла.
– А мы должны говорить об этом прямо сейчас? Боюсь, разговор об убийстве испортит романтическую атмосферу.
– Извини, – быстро промолвила она.
До нее донесся тихий смех Таддеуса, отчего все ее чувства мгновенно обострились. Леона услышала шелест тяжелой ткани. Открыв глаза, она увидела, что он снял с верстака кусок полотна и расстелил его на полу.
– Конечно, это не ложе из лепестков роз, – сказал Таддеус, стягивая с себя ботинки. – Но так уж выходит, что сегодня ночью я не могу предложить тебе ничего другого.
– И это отлично подойдет, – вымолвила Леона.
Она ступила на полотняную простыню. Таддеус встретил ее посередине, он был бос, его рубашка свешивалась поверх брюк. Он взял в руку небольшой хрустальный кулон, висевший у нее на груди. Лунный свет тут же заиграл на блестящем камне.
– Откуда у тебя это? – спросил Таддеус.
– Подарок моей матери, – ответила Леона.
– Этот камень обладает властью, или это простое украшение?
– Обладает властью, но я редко использую его, – объяснила она.
– Понимаю, – кивнул Таддеус. – Это подарок на память?
– Да.
Он обнял ее.
Они стали вместе опускаться на пол – все ниже и ниже, пока Леона не оказалась на спине под Таддеусом.
В темноте он всматривался в ее лицо. Таддеус медленно погладил Леону, не только наслаждаясь ее близостью, но в то же время желая возбудить ее. В ответ Леона под рубашкой положила ладони ему на спину и стала ощупывать контуры его спины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98