Он же предпочитал на закуску нечто более пряное.– Бесс, довольно!.. Открывай глаза сейчас же! Ты слышишь меня? – Имоджин извлекла флакон с нюхательной солью и сунула его под нос горничной. – Мне страшно надоели твои визги и обмороки всякий раз, как только ты открываешь двери в этом доме! Я предупреждала тебя, что мой дядя был человек необычный и что мы наверняка будем натыкаться на весьма непривычные предметы, когда станем проводить инвентаризацию.Бесс застонала и, лежа на ковре, повернула голову. Однако глаза она так и не открыла.– Я видела это, мэм… Я могу поклясться на могиле матери…– Что ты видела, Бесс?– Привидение… А может, это был вампир… Точно не знаю.– Глупости! – возразила Имоджин.– Что за причина такого душераздирающего крика? – послышался с верхней площадки лестницы голос еще одной женщины.– Бесс упала в обморок, тетя Горация. Честное слово, это уж слишком!– Бесс? На нее не похоже. – Маттиас услышал шаги, предвещающие появление женщины, которую Имоджин назвала тетей Горацией. – Бесс уравновешенная девушка… И нисколько не склонна падать в обмороки.– Если она не упала в обморок, то в таком случае великолепно изображает из себя леди, у которой нервный припадок.Ресницы Бесс вздрогнули.– Ой, мисс Имоджин, это был какой-то кошмар… Тело в каменном гробу… И вдруг оно зашевелилось.– Не смеши меня, Бесс!– Но я видела его! – Бесс снова застонала, подняла голову и направила взгляд мимо Имоджин в сторону затененной части спальни.Маттиас поморщился, когда горничная встретилась с его взглядом, вновь закричала и снова откинулась на ковер с грацией выброшенной на берег рыбы.В проеме двери появилась третья женщина. Она была одета по-рабочему, как и Имоджин: простое платье, фартук и шапочка. Она была на дюйм-другой ниже Имоджин и значительно шире в талии и бедрах. Седеющие волосы ее были заколоты и прикрыты шапочкой. Она внимательно посмотрела через очки на Бесс.– Что за дьявольщина? Что могло так подействовать на Бесс?– Не имею понятия, – ответила Имоджин, снова поднося нюхательную соль к носу горничной. – У нее слишком живое воображение.– Я предупреждала тебя, что опасно обучать ее чтению.– Я это помню, тетя Горация, но я не могу выносить, когда человек со светлой головой совершенно необразован.– Ты в точности как твои родители. – Горация покачала головой. – От нее мало будет проку, если она станет вздрагивать, увидев какую-то необычную вещь в этом доме. В коллекции моего брата много разных диковин, при виде которых можно упасть в обморок.– Чепуха! Я признаю, что коллекция дяди Селвина мрачновата, но по-своему весьма интересна.– Этот дом – своего рода мавзолей, и ты это хорошо знаешь, – сказала Горация. – Возможно, Бесс следует отправить опять вниз. Это была спальня Селвина. Ее, наверно, напугал вид саркофага… Почему мой брат любил спать в этом древнеримском гробу – выше моего понимания.– Очень необычная кровать.– Необычная? Да у любого нормального человека от этого начнутся кошмары! – Горация повернулась, чтобы бросить взгляд на темную половину спальни.Маттиас решил, что пришло время подняться из гроба. Он перешагнул через край саркофага, раздвинул тонкую черную драпировку и запахнул пальто, чтобы скрыть мятые брюки и рубашку, в которых спал. Маттиас обреченно наблюдал за тем, как испуганные глаза Горации расширились до невероятных размеров.– Боже милостивый, Бесс была права! – на высокой ноте произнесла Горация. – Ив самом деле в гробу Селвина кто-то есть! – Она попятилась. – Беги, Имоджин, беги!Имоджин резко поднялась на ноги.– Неужто еще и ты, тетя Горация! – Она повернулась и стала вглядываться в затемненную половину спальни. Когда она увидела стоящего перед гробом Маттиаса, ее рот открылся сам собой.– Боже мой! Там кто-то есть.– Я вам говорила, мэм" – хриплым шепотом сказала Бесс.Маттиас с любопытством ожидал, что сделает Имоджин – закричит или упадет в обморок.Она не сделала ни то ни другое. С явным неодобрением она прищурила глаза.– Кто вы такой, сэр, и почему вы вздумали пугать мою тетушку и горничную?– Вампир, – пробормотала Бесс. – Я слышала о них, мэм. Они пьют кровь, бегите… Бегите, пока не поздно… Спасайтесь…– Вампиров не существует, – заявила Имоджин, не удостаивая перепуганную девушку даже взглядом.– Тогда привидение… Спасайтесь, мэм.– Она права. – Горация потянула Имоджин за рукав. – Нам нужно уходить отсюда.– Не будьте смешной. – Имоджин подошла поближе и уставилась на Маттиаса:– Так что же, сэр? Что вы можете сказать? Не молчите, иначе я позову местного магистрата, и он закует вас в кандалы.Маттиас медленным шагом направился к ней, не сводя взгляда с ее лица. Она не отступила. Более того, она подбоченилась и стала стучать носком полуботинка об пол.Он пережил непонятное, но в то же время явное и волнующее чувство узнавания. Невероятно. Но когда он подошел к ней настолько близко, чтобы рассмотреть огромные, удивительно ясные голубовато-зеленые глаза – глаза цвета моря, окружавшего затерянный остров королевства Замар, он внезапно понял. По какой-то непонятной, необъяснимой причине она заставила его вспомнить Анизамару, легендарную замарскую богиню Дня, которая занимала ведущее место в фольклоре и искусстве древнего Замара. Она воплощала в себе тепло, жизнь, истину, энергию. По силе и мощи ей был равен лишь Замарис – бог Ночи. Только Замарис мог укротить ее беспокойный дух.– Добрый день, мадам. – Маттиас заставил себя отбросить несвоевременные мысли. Он наклонил голову:– Я Колчестер.– Колчестер? – Горация сделала еще шаг назад и прислонилась к стене. Она перевела взгляд на его волосы, сглотнула комок в горле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16