В разговор вмешалась Ли:
— Ребенок сейчас не в себе! Она только и говорила о мадемуазель Софи и Жанне: ей страшно не хватало их. Она сказала, что не успокоится, пока не вернется к ним!
— Как жаль, что она ушла, не сказав ни слова!
— Я вернулась! — ответила Тамариск.
Я почувствовала, как меня охватывает гнев, когда вспомнила, сколько страданий эта девчонка принесла нам:
— Софи была так огорчена, когда ты убежала, ничего не сказав ей! Она все время плакала и даже совсем перестала есть. Потом она заболела и не захотела больше жить!
Тамариск уставилась на меня своими темными глазами.
— Вы хотите сказать, это я виновата? — Я пожала плечами и спросила:
— Зачем ты явилась? С кратким визитом?
— Я вернулась назад! — воскликнула она. Ли мягко взяла меня за руку.
— Пожалуйста, будьте добры, бедное дитя, она так страдала!
— Теперь все изменилось! — ответила я. Тамариск закрыла лицо руками и расплакалась.
— Я не хочу, чтобы она умерла! Она меня любила! Никто никогда не любил меня так, как мадемуазель Софи! Как только я убежала, мне сразу же захотелось вернуться домой!
— Это правда, — подтвердила Ли. На ее лице было просительное выражение.
— Не очень представляю, что теперь можно сделать: дом сдан.
Я вдруг вспомнила, что этот дом принадлежит Тамариск. Конечно, она не знала об этом, а я и не собиралась выкладывать новость сию минуту. Я решила, что лучшее, что можно сделать, — это отправить их в Эверсли. Мои родители решат, как поступить дальше. Я предложила им это: Ли кивнула, и вместе с хнычущей Тамариск мы отправились туда прямо через поля.
Увидев гостей, моя мать удивилась. Она сразу обратила внимание на то, что обе измождены, как это бывает с людьми, проделавшими дальний путь. Мать решила, что в первую очередь они нуждаются в горячей воде, чистой одежде и плотной еде. Она немедленно отдала нужные распоряжения, и ее практичный ум оказался здесь как нельзя более кстати.
Пока гости приводили себя в порядок, мы собрались на семейный совет, где кроме меня и моих родителей присутствовали Дэвид и Клодина.
— Этот ребенок, конечно, устал от кочевой жизни, — сказал отец, — это неудивительно. Первое, что приходит в голову, — отослать ее туда, откуда она пришла! Софи избаловала ее, и она в своем простодушии решила проделывать те же штуки с цыганами. Потом, когда новизна бродячей жизни приелась, она заявила, что хочет домой. Ее нужно хорошенько проучить! Тем не менее, мы обязаны помнить, что Эндерби принадлежит ей!
— Она еще этого не знает, — заметил Дэвид.
— Не знает, и, возможно, разумней пока не сообщать ей об этом: она решит немедленно поселиться в своей резиденции и не пустит туда новобрачных, когда они вернутся. Ей следует немножко подрасти, а уж потом узнать о своих наследственных правах!
— Вопрос в том, что делать сейчас! — вмешалась мать. — Где она будет жить? Конечно, мы можем поселить ее здесь. Не можем же мы отправить ее в Эндерби в отсутствие Амарилис и Питера?
— Любопытно, где все это время были цыгане? — спросил Дэвид. — Когда Тамариск исчезла, мы вели довольно тщательные поиски!
— Цыгане знают, куда исчезать, когда им выгодно это! — заметил отец.
— А как ты посмотрела бы на то, чтобы взять ее к себе в Грассленд, Джессика? — спросила Клодина.
— У Джессики и без того достаточно забот! — быстро сказала мать.
Я заколебалась: дни мои тянулись монотонно. Вряд ли они останутся такими, если в доме появится Тамариск. Она интересовала меня, ведь ее отцом был цыган Джейк. Он тоже оставил яркий след, ненадолго появившись в моей жизни.
— Если вы хотите, я заберу ее в Грассленд, — предложила я.
— А Эдвард?
— Он не будет возражать: он никогда не возражает мне. Думаю, Тамариск даже развлечет его. Да, я заберу ее к себе до тех пор, пока мы не примем окончательного решения!
— В том-то и проблема, — сказал отец. — Эндерби принадлежит ей. Я являюсь опекуном, и она не имеет права распоряжаться имуществом без согласия моего и поверенного Харварда, который будет действовать в соответствии с моим решением. Конечно, мы обязаны думать о ее интересах, и я все больше склоняюсь к тому, что в течение нескольких лет нам следует сдавать этот дом!
— Интересно, останутся ли там Питер с Амарилис?
— Надеюсь, что да! — горячо заявила Клодина.
— Похоже, Питер не слишком спешит покупать имение, о чем постоянно ведет разговоры?
— Ну, теперь у него появились интересы в Лондоне, — заметил отец. — Думаю, его все меньше привлекает мысль стать землевладельцем.
— Все это не решает проблемы Тамариск! — заметила мать. — Пусть гости сегодня переночуют здесь. Ты сможешь обсудить этот вопрос с Эдвардом, Джессика, и, если он согласится, я не вижу препятствий к тому, чтобы они пожили пока в Грассленде! Мы обязаны присматривать за Тамариск хотя бы в память о Долли. Да и в любом случае мы не можем выгнать ребенка на улицу!
— Тамариск была просто в отчаянии, услышав о тетушке Софи! — сказала я.
— Так и должно быть, — заметил отец. — девчонка! Взять и убежать, а потом спокойно вернуться, ожидая, что ее встретят с распростертыми объятиями!
— Нам следует подождать и посмотреть, как пойдут дела, — сказала мать. — во всяком случае, переночуют они здесь, а потом будет видно.
Вот так Тамариск вернулась в Эверсли.
Прошел почти год со дня свадьбы Амарилис и возвращения Тамариск. Я забрала ребенка и Ли в Грассленд. Когда я обсуждала этот вопрос с Эдвардом, он сказал, что это просто великолепная идея — поселить их у нас. Моя мать втайне тоже была довольна этим. Тамариск нельзя было назвать самой милой из детей, а моего, отца самым терпимым из мужчин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123