«Не удивительно, что тайные встречи влюбленных в романах всегда были таким сложным делом»,– решила она.
– Может быть, это даст вам возможность призадуматься.– Маркус стиснул обе ее руки в своих, останавливая и заставляя поднять голову. Торжественное выражение его лица выглядело странным после проявленной лишь минуту назад страсти.
Ее пальцы ощущали частое биение его сердца. Она не хотела останавливаться.
– Призадуматься? О том, что мужские сорочки должны иметь пуговицы до самого низа, чтобы их проще было снимать?
– Нет, моя милая, о том, что здесь происходит. Я весь вечер сходил с ума от желания,– пробормотал он, поднимая ее руку к своим губам и целуя ее пальцы. Это лишило ее всякой способности мыслить, не говоря уже о том, чтобы призадуматься, но Маркус настаивал:– Кроме того, я знаю, что ни один порядочный человек не станет соблазнять гостью своего дома. На мою беду, находясь рядом с вами, я не хочу думать о чести.
– Мне кажется, что вы, мужчины, навыдумывали себе всяких странных правил и занятий, чтобы поразвлечься. Женщины, напротив, знают, что нужно оставаться честными лишь перед самими собой.– Она едва сдержалась, чтобы не погладить пальцами его губы. – Хотя я и не практиковалась в искусстве флирта подобно тому, как это делают леди в вашем высшем обществе, я не ребенок. Вы не сможете взять то, что я не захочу вам дать. Взамен и я не хочу от вас ничего, чего вы не захотели бы предложить мне сами.
Маркус затих, и Селия была вне себя от отчаяния. Неужели она говорила слишком откровенно, слишком смело? Что же, ей нужно быть тихоней или разыгрывать из себя хорошенькую служанку, уступающую его опыту? Она хотела не отпускать его, но он снял ее руки со своей груди. Все ее надежды и мечты о Маркусе рухнули здесь, на заброшенном клочке пустынной земли.
– Мне понадобится ваша помощь, чтобы снять рубашку, хотя мне и не позволяют говорить о причине этого.– Сказав это, он расстегнул жилет и одним движением сбросил его и куртку. Его нежные слова и то, что он делал, застали ее врасплох. Нет, он не отвергает ее, она боялась напрасно: Он хотел ее любви так же, как она хотела его.
– Селия, вы не передумали? Еще не поздно.
Она улыбнулась, прогоняя с его лица взволнованный взгляд, это выражение сомнения, которое она сохранит в своем сердце на всю жизнь. Впервые в жизни Маркус Ноулз, граф Эшмор, утратил самоуверенность, которая всегда защищала его, словно латы. Селия не стала отвечать ему словами, а просто взяла за низ его сорочки и начала медленно поднимать ткань вдоль его тела, стараясь прикасаться к нему при каждом движении. Ее руки коснулись его ребер, и он вздохнул, давая ей понять, что не хочет, чтобы она перестала это делать. Дюйм за дюймом она сдвигала мягкую ткань, пока не подняла до плеч.
До сих пор он позволял ей играть в эту восхитительную игру. Но тут рывком вытащил из рукава левую руку, освободил правую и притянул девушку к своей обнаженной груди. Потом прижал ее бедра к своим, и Селия почувствовала, что так у них было и в самую первую ночь их знакомства. Только в этот раз, почувствовав его мужскую твердость, она не была шокирована.
– Ну, иди же ко мне, моя сладкая,– пробормотал Маркус, целуя ее шею сбоку, проникая туда, где раскрывался лиф. Когда он остановился, как раз у ложбинки между грудей, Селия положила руку ему на голову и погладила его волосы, испугавшись, что он может отступить назад. Ей не терпелось, чтобы он расстегнул остальные пуговицы ее платья.
– Не спеши, моя любимая, у нас вся ночь впереди. Жалко, что нельзя сделать все в великолепной обстановке, в мягкой постели при свечах и пылающем камине. А теперь нам самим придется стать великолепным зрелищем, двум полуодетым людям.
– Хорошо хоть огонь у нас есть.– Теперь Селия начала разведку, гладя ладонью его плечо.
– Могу я проводить свою даму в постель? – Ответа он ждать не стал, а нагнулся и поднял ее плащ и всю разбросанную одежду. Сделав широкий круг рукой, он подвел девушку к огню. Следующим жестом он расстелил на земле свой плащ и, прежде чем взять ее руку, скатал свой сюртук в подушку. Затем он склонился перед ней на колени и поцеловал ей руку. Она также упала перед ним на колени, стоя на тончайшей черной ткани, которая должна была служить им постелью.
Когда их губы встретились в поцелуе, к ним немедленно вернулось их прежнее нетерпение. Селия ликовала от первобытного ощущения, что отдает себя этому человеку и скоро примет его в себя среди этой первозданной природы. Она даже не заметила, как искусно он снял с ее плеч платье и сорочку. Она готова была вскрикнуть даже от простого прикосновения его руки к своей груди, когда он большим пальцем стал ласкать ее разбухший сосок.
Желая все большего и большего, она взяла его больную руку. Он весь напрягся, но останавливать ее не стал, и она стянула с его руки перчатку. Поймав его взгляд, она прижала руку к своей груди.
– О, Маркус, я и подумать не могла, что можно чувствовать нечто подобное. Мне кажется, я вот– вот вспыхну!
– И я сгорю вместе с тобой.
Минуту спустя они лежали, вытянувшись на земле. Вместо ладоней по ее возбужденному телу теперь блуждали его губы. Она снова выкрикнула его имя; его язык и губы дразнили ее, поедали ее, унося куда-то ввысь, ко все новым желаниям, о которых она никогда даже не догадывалась. Отчаянно желая как-то отблагодарить его за это волшебство, она погладила его напрягшуюся спину и прижала свой живот к его животу, стараясь быть ближе… ближе-ближе к нему.
Маркус шептал безумные, таинственные обещания, что только эта ночь могла принести им, покрывая все ее тело горячими поцелуями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104