— Она спросила, какая кошка пробежала между вами.— И ты ответила? Понятно, захотелось кому-то разболтать чужую тайну.— Простите, Андрей Петрович, — Татьяна попыталась всплакнуть, но Андрей зажал ей рот ладонью.— Как ты посмела?! Ты едва не разрушила жизнь моей невесты! Ты едва не разрушила мое счастье!— Счастье? — Татьяна вырвалась из его рук. — Я думала, что вы только притворяетесь, что любите княжну, а на самом деле любите меня.— Вот что, — решительным тоном сказал Андрей, — чтобы впредь между нами не было недоразумений — я люблю свою невесту, Наташу, княжну Репнину! Я с ней счастлив. И ничего другого мне не надо.— А как же я?— Наши отношения были недоразумением.— Зачем вы так? — у Татьяны задрожали губы.— Ты сама все перечеркнула.— Я не хотела…— Наши отношения закончены навсегда! — прервал ее Андрей. — У Наташи не было романа с наследником! И не могло быть! Она верна мне, а я едва не предал ее. Но больше не стану разрываться на две части! Забудь обо всем! Так будет лучше! И для тебя, и для меня!..Когда карета, которая везла Ольгу в город, проезжала мимо поворота к озеру, Калиновская требовательно позвонила в колокольчик, соединявший салон с кучером. Через минуту карета остановилась, и Дмитрий, нехотя сползший с насиженного места, с недовольным видом подошел к двери.— Чего хотели, барыня? Мне приказано без остановки везти вас в гостиницу в уезде.— А я не пленница, и твой хозяин мне не указ! — воскликнула Ольга. — Я хочу попрощаться с этим чудным лесом. Мне нравилось здесь гулять. Лучше помоги мне сойти.Дмитрий, про себя чертыхаясь, развернул лестницу и протянул Ольге руку. Она величественно сошла по ступенькам и велела:— За мной не иди.— Воля ваша, — пожал плечами Дмитрий.Ольга кивнула и быстро пошла по протоптанной дорожке к озеру. Ей действительно запомнилось это место — тихое и волшебное. Оно, казалось, околдовывало, и однажды, гуляя вдоль обрыва по берегу, Ольга даже почувствовала себя сказочной русалкой. И ей захотелось прикоснуться к его стальной воде, зеркалом смотревшей на нее из круга полыньи…— Ты сказал, что когда-нибудь мы будем танцевать вместе на глазах у всего света… — прошептала Ольга, опасно наклонившись над подернутым легкой изморозью водяным кругом.— Что же вы медлите? Прыгайте! Иначе я замерзну, ожидая, пока вы решитесь сделать хоть что-нибудь определенное, — раздался рядом с ней чей-то очень знакомый голос.— Корф? — узнала Ольга, оглянувшись. — Оставьте меня, сударь!— Вода внизу очень холодная, — спокойно напомнил Владимир.— Неужели вы думаете, что это имеет какое-то значение? Не приближайтесь ко мне!— Я бы с удовольствием, но вы выбрали весьма неудачное место для самоубийства. Это моя земля, и я не намерен потом доказывать кому-либо, что вы сделали это по доброй воле и без моего участия.— Откуда вы взялись? — вскричала Ольга. — Вы разрушили мою жизнь там, в Петербурге! Из-за вас меня разлучили с Александром. Из-за вас я очутилась здесь. А теперь вы еще смеете мешать мне уйти из жизни? Мадонна! Дайте хотя бы умереть спокойно!— Черт! И почему женщинам в голову приходят такие глупости? Бросьте чудить, госпожа Калиновская! Поедемте ко мне, выпьем вина, согреемся… И подумаем, как жить дальше.— Любовь к Александру — это единственное, это лучшее, что было у меня. Так стоит ли жить дальше?— Успокойтесь, вы — не единственная, кто потерял любовь.— Значит, ваша дуэль была напрасной?— Я проиграл, — кивнул Корф. — Анна уехала в Петербург, чтобы стать актрисой.— И как вы справились с собой? Что собираетесь делать теперь? Без нее?— Жить! Пить вино, охотиться, играть в карты, бранить слуг, словом, делать все то, что делал всегда.— Так просто? Так легко?— Это зависит от отношения. Я убедил себя, что все в порядке. И, как видите, — жив, здоров! Чего и вам желаю.— Мне страшно, — прошептала Ольга.— Тогда давайте мне руку, и я выведу вас. Кстати, вы пришли сюда сами или…— Карета стоит у дороги. Князь Андрей просил меня покинуть его дом.— А что вы натворили на этот раз?— С чего вы взяли?— Вы смутились. Я нрав? Впрочем, мне нет до этого никакого Дела. Довольно и того, что вы раздумали топиться в моей части озера. Идемте…Если Дмитрий и был удивлен, что Ольга вернулась из леса не одна, то виду не подал. Он угодливо склонился перед Владимиром, но тот лишь отмахнулся и велел ехать в его поместье. Корф подал Ольге руку, помогая подняться в карету, и сам сел на сиденье напротив.— Если хочешь чего-то добиться — глупо бездействовать, — тихо сказала Ольга после непродолжительного молчания.— Это вы о себе?— Нет, о вас. Вы могли воспрепятствовать отъезду Анны в Петербург.— Она — свободная женщина, и вправе сама принимать решения.— Это все слова. Вы хотите быть с Анной, но боитесь отказа. Вы такой же трус, как и все мужчины!— Не останови я вас возле обрыва, сейчас мне не пришлось бы выслушивать эти упреки. Пожалуй, их чересчур много для одного раза.— Вы можете вздохнуть свободно. Я постараюсь не утомлять вас своим присутствием слишком долго.— Надеюсь, вы намерены вернуться в Польшу?— А вот это вас не касается! Вы толковали о свободных женщинах. Что же изменилось? Или у вас есть планы относительно меня? Чего вы хотите?— Усадить вас в почтовую карету и отправить в Польшу.— Ничего не выйдет! Я лучше утоплюсь!— Если вы не решились сделать это сразу, то вряд ли броситесь исполнять свое обещание сейчас. А вот мы и приехали! Григорий! — зычно крикнул Владимир, выпрыгивая из кареты.На зов тотчас явился огромный детина, расплывшийся в широчайшей улыбке, едва завидел в карете рядом с барином хорошенькое дамское личико. И от его улыбки Ольге стало дурно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56