– Странно слышать подобное заявление от женщины, которая занимается устройством брачных союзов.
– В успешном брачном союзе нет никакой романтики, милорд, и человеку, занимающему ваше положение, следует об этом знать. Мое деловое предприятие оказалось успешным именно потому, что я всегда следовала этому принципу. Удачное сочетание состояний, политических устремлений, семейных связей и титулов – вот все, что имеет значение. А привязанность может появиться позже!
– А если она не появится?
– Тогда супруги будут соблюдать приличия и каждый заживет своей собственной жизнью.
– Главный интерес моей жизни заключается в исследовании древности, других народов и цивилизаций. Я собираюсь заняться организацией экспозиции в Британском музее и основать собственный музей на свои средства. Занимаясь этим в одиночку, я неизбежно буду чувствовать себя изолированным. Я был бы рад обрести партнера.
Его низкий голос обволакивал Мередит теплом. Она облизнула пересохшие губы и даже в темноте заметила, что его взгляд устремлен на них.
– Вы хотите сказать, что предпочли бы брак по любви?-Но ведь надо помнить о том, что ваш отец болен и у нас совсем мало времени.
– Эндрю считает, что для того, чтобы влюбиться, много времени не требуется.
– Вот как? – Она скептически подняла брови. – А он эксперт в подобных делах?
– Этого я бы не сказал, но он влюблен в кого-то. Коляска проезжала под газовым фонарем, и Мередит заметила, как испытующе смотрит на нее Филипп.
– Вы, кажется, огорчены этой новостью, мисс Чилтон-Гриздейл?
– Да, лорд Грейборн.
– Могу я поинтересоваться почему?
– Потому что я надеялась предложить мистеру Стентону свои услуги в качестве свахи.
Несколько секунд только стук колес экипажа нарушал тишину, потом, к удивлению Мередит, лорд Грейборн откинул голову и засмеялся. Она никак не ожидала подобной реакции.
Мередит почувствовала раздражение и обрадовалась этому. Отлично. Мужчина, который раздражает, не может нравиться.
– Не понимаю, что так развеселило вас, милорд. До скандала с вашим проклятием мои услуги ценились весьма высоко. Только в прошлом году я устроила пять удачных браков. Самый успешный из них – союз Лидии Уэймот и сэра Перси Карменстера – и побудил вашего отца обратиться ко мне.
– Извините, – сказал Филипп, успокаиваясь, – я смеялся не над вами, милая леди. Я смеялся потому, что ваши слова меня очень обрадовали.
Мередит нахмурилась. Обрадовали? Она попыталась вспомнить все, что успела сказать.
– Теперь, когда мы установили, что Эндрю не нуждается в вашей помощи, я могу надеяться, что все свое внимание вы будете уделять только моей особе.
Мередит подумала, что, к сожалению, и так слишком много внимания уделяет лорду Грейборну. И это ее очень пугает.
Когда Филипп вернулся домой, в прихожей никого не оказалось.
– Эй, – крикнул он, снимая шляпу.
Тихое фырканье за спиной заставило его вздрогнуть. Он быстро обернулся и обнаружил, что перед ним стоит Бакари. Черт подери его привычку подкрадываться бесшумно, как кошка! Хотя в прошлом этот талант неоднократно выручал их, а один раз, когда Филиппа захватили контрабандисты, даже спас ему жизнь. Но в стенах лондонского особняка подобная привычка казалась совершенно неуместной.
– Все в порядке? – спросил он.
– Собака, – проворчал слуга.
– Понятно. – Филипп спрятал улыбку. Под таким заботливым присмотром щенок должен скоро поправиться. Отлично!
Он поднял голову, услышав шаги на лестнице. К ним спускался Эндрю в вечернем костюме.
– Я думал, ты отправился почивать, – сказал Филипп. – Или теперь принято спать в брюках и в визитке?
– Вовсе нет, – ответил Эндрю. – Просто я решил дождаться тебя и узнать, как прошла твоя поездка с мисс Чилтон-Гриздейл. – Наклоняя голову направо и налево, он демонстративно изучал лицо Филиппа и наконец покачал головой: – Так я и думал.
– Что ты думал?
– Что все прошло не так, как ты хотел.
– О чем ты?
– Ты ее не поцеловал. Бакари фыркнул.
– Во-первых, – раздраженно сказал Филипп, – откуда ты можешь это знать, а во-вторых, почему ты решил, что я хочу ее поцеловать? Позволь напомнить, что мы в Англии – цивилизованной и даже чопорной стране. Здесь не принято ни с того ни с сего целовать дам. Здесь приходится соблюдать приличия.
Эндрю скептически воззрился на друга.
– С каких это пор ты стал таким приверженцем правил и приличий? Может, напомнить тебе, что случилось, когда ты в последний раз решил им следовать?
Бакари вздрогнул и замахал руками, бормоча какие-то заклинания.
– Плохо. Очень плохо, – проговорил он наконец, тряся головой.
Филипп откинул со лба волосы.
– Нет, не надо мне напоминать. Да, не вышло ничего хорошего.
– Очень плохо, – настаивал Бакари.
– Я, черт возьми, чуть не утонул, потому что ты упорно настаивал, что мы должны переплыть реку точно так, как это делали в древности – в дурацком, чертовски неустойчивом каноэ, – мрачно заявил Эндрю, совершенно проигнорировав слова Филиппа о том, что «не надо напоминать».
– Да ты, черт возьми, должен был сказать мне, что не умеешь плавать! До того, как мы отплыли от берега. А потом, разве не я тебя спас? Позволь напомнить тебе, что при этом ты так колотил руками и ногами, что я получал весьма чувствительные удары, в частности по очень нежным частям тела.
– Не стану спорить, – признался Эндрю, – но ты их заслужил. Это происшествие стоило мне нескольких лет жизни.
– И ничего бы не случилось, если бы ты сразу сказал мне правду.
– Ну, мужчины, как правило, не кричат направо и налево о том, что они не умеют плавать, – возразил Эндрю, – а не случиться оно могло бы, если бы ты не требовал, чтобы мы пересекли реку, строго соблюдая античные правила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105