Это была добропорядочная леди, но она нуждалась в помощи. И Констанция, как старшая, обязана была ей помочь. Мысли снова возвратились к младшей. Констанция представила ее в красивой одежде, украшенной драгоценностями, во всей своей красе готовой предстать перед матерью и отцом жениха.
В полдень Уилвстан де Клинтон и Бертрада де Джобоург будут обвенчаны в присутствии всех гостей. Епископ Честера, одетый в пурпурное одеяние рыцаря, приехал лично обвенчать их. После венчания будет пир, а потом и спальня.
Констанция закусила губу, подумав о шумных братьях жениха. Они были готовы кричать и подпрыгивать даже в спальне новобрачных.
На ее собственную первую брачную ночь ее принесла с пира пьяная толпа гостей. Помятые ребра и запястья потом сильно болели. Для Бертрады она желала более мягкого обращения. Она отлично понимала, что только своим поведением в кровати жених мог сделать ее счастливой.
В это время Бертрада выскочила из лохани с водой, увернулась от женщин и, голая и мокрая, вбежала в комнату к Констанции.
— Спаси меня, я умоляю тебя! Спаси меня, Констанция!
Бертрада бросилась на колени перед кроватью сестры.
— Я не могу отдать ему мое чистое тело, оно принадлежит только Господу! Мне безразлично, что ты сделаешь, только спаси меня! Ты должна спасти свою сестру! Неужели нет ни одной возможности помочь мне сохранить чистоту?!
Констанция с ужасом представила, что наговорили ее сестре монахини.
— Ступай обратно! Ты знаешь, что я не смогу спасти тебя от приказа короля! Я трижды не могла спасти себя…
Бертрада изумленно смотрела на свою сестру. Констанция убрала ее мокрые волосы с лица, — Пойдем, — добавила она нежно, — я была обвенчана первый раз, когда мне было только четырнадцать, а моему мужу сорок два. Он обращался со мной как с ребенком, нежно и ласково…
Констанция не сказала, что Балдрис де Крез: имел наложницу в своем обозе, когда приехал
Морлакс. Это была крупная женщина со смуглой кожей и дерзкими глазами, дочь крепостной. Сначала де Крези в постели с ней вел себя как огромный зверь. Но когда через девять месяцев Констанция родила ему дочь — Ходерн, — муж охладел к юной супруге.
Констанция внимательно оглядела сестру, стоявшую перед ней на коленях. Бертрада была длинноногой, с острыми, развившимися грудями и узкой талией.
— Помоги мне, — шептала она. — Я не хочу, чтобы он ко мне прикасался.
Констанция нежно провела рукой по мокрым волосам сестры.
— Пойдем… Не бойся… Жених должен сделать это…
Бертрада вытерла глаза.
— Ты даже не пытаешься противиться моей свадьбе? И не сделаешь ничего, потому что боишься разрушить свои надежды!
— Господи! А что тогда будет с нами?! — Констанция встала и поставила чашку на стол. — Последуй моему совету — разреши Уилвстану обладать тобой… Поверь мне — это должно и тебе понравиться…
В дверь постучали. Это была одна из монахинь местного монастыря с посланием о заключенных.
Констанция взяла сестру за подбородок и заглянула в ее глаза. Церковь проповедовала, что более одного раза замуж выходить нельзя, сделать так — значит прегрешить против Бога. Она же была замужем три раза, и это ее грех, не короля Генри, не епископа Честера, а ее собственный. По просьбе Констанции король оказал ей милость — она была свободна три года, но ее сестра вместо сохранения святых клятв и против собственной воли должна быть выдана замуж за рыцаря де Клинтона.
— Миледи, — одна из служанок дотронулась до руки Констанции, — не печальтесь, все будет хорошо…
Женщины подняли Бертраду на ноги и увели в комнату, где стояла бадья с водой. Девушка позволила увести себя и только тихо плакала, пока ей мыли голову.
Одна из служанок принесла мантию, приготовленную Бертраде для смотрин. Она была сшита из серебряной парчи и вышита красной английской шерстью. Парча, вытканная в Морлаксе, была мягкой и воздушной, как шелк. Констанция подняла великолепное одеяние повыше, но сестра отвернула заплаканное лицо.
Пожав плечами, Констанция спустилась по лестнице и вышла на балюстраду.
Двор был все еще наполнен людьми, несмотря на то, что большинство гостей направилось в зал к обеду. Она знала, что должна быть там же, но не могла появиться в таком виде. Святой отец, поддерживаемый монахом, ждал ее около ступенек. — Я побеспокою вас, графиня… И вновь Констанция увидела, как он постарел. Без поддержки монаха отец Малчел выглядел совсем беспомощным. Подошел паж и передал, что де Клинтоны с сыном ждут леди Констанцию в королевских покоях.
Констанция и прелат посмотрели друг другу в глаза. Старик прятал улыбку. С таким богатством де Клинтон мог обладать целым миром, но только не знал, как это сделать.
Констанция тронула прелата за руку и попросила пойти с ней, ей нужна была поддержка.
По дороге отец Малчел рассказал, что монастырь получил двух заключенных: колдунью, которую обвиняют в прославлении старой языческой веры, и жонглера — тоже отступника от святой церкви. Они вели себя так, что принц Уэльский бросил их в тюрьму.
— Жонглер? Что он сделал? — спросила Констанция.
— Чего он только не делал… Они назвали его дьявольским певцом. Мужчины двух уэльских городов долго гонялись за ним, прежде чем схватили. Надо сказать, боролся этот бродячий певец и жонглер, как крестоносец. А когда его бросили в темницу принца, он своими песнями и сказаниями подстрекнул заключенных на бунт. Стража стала его нещадно бить, но бродячий актер только кричал, чтобы не сдавались. Вот тогда-то принц и велел перевести его в наш монастырь. — Прелат перевел дыхание и продолжил: — Он мужчина привлекательный и одерживает победы во всех своих делах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81