– Я тоже. Так что я полагаю, что должен пожелать тебе удачного дня, госпожа. – Снова сверкнула бело-синяя молния, осветив воина в оранжевом килте на фоне ослепительного сияния меди и бронзы позади него. – Я вижу, у тебя много груза. Я наложу на него заклинание, которое принесет тебе удачу.
Брота шагнула вперед и взялась за ручку двери. С помощью Олигарро она закрыла ее, скрыв за дверью Ннанджи, который так и не двинулся с места. Затем она оперлась на дверь, ощущая слабость и жуткую дрожь.
– Благодарю тебя, мастер Заракано, – сказала она. – Желаю удачного дня и тебе.
С неба обрушился дождь, потоки дождя, целая вселенная дождя, окутав палубу белым туманом.
Колдун кивнул ей, глубже надвинул капюшон и поспешил к сходням. Она видела, что на пристани его ждут двое колдунов-Вторых в желтых мантиях. Затем все трое быстро пересекли улицу и скрылись за завесой дождя.
– Даже самая страшная буря должна когда-то закончиться. Брота легла, чтобы утихомирить головную боль, но, видимо, задремала, так как ее разбудил стук в дверь.
– Кто там?
– Новичок Катанджи, госпожа.
– Одну минуту.
Буря почти кончилась. Корабль уже не так сильно раскачивался и трещал, и в окно лился солнечный свет.
Ее каюта представляла собой деревянную коробку, но больше, чем у других, с местом для стола и сундука, и с нормальной кроватью – единственной уступкой ее возрасту. Фонарь на шкафу был единственным на борту, являясь большим символом власти, нежели кинжал ее сына. Ее каюту украшали ковер, занавески и три небольших гобелена на стенах.
Она села на кровати и попыталась привести мысли в порядок. Ветер утихал. Вероятно, было около двух часов до заката, и солнечный свет пробивался из-под края туч. Видимо, скоро они смогут продолжить свой путь. Она с трудом поднялась и подошла к двери, чтобы впустить Катанджи. Он широко улыбался; лицо его было грязным, а волосы мокрыми.
– Пришел за деньгами, да? – усмехнулась она и отсчитала на столе его пятнадцать золотых. – Еще две серебряных? Что, если я скажу твоему брату?
Он внимательно посмотрел на нее и пожал плечами.
– Тогда я в следующий раз не стану тебе помогать, – сказал он.
Какой еще следующий раз?
– Откуда у Первого пятнадцать золотых?
– О, большая часть из них – это деньги Нанджа, – ответил он. – У меня те его десять, что он получил за Телку, помнишь?
Она протянула ему две серебряных монеты.
– Спасибо тебе, воин .
– Рад был помочь, воин , – нахально ответил он, но благодаря его чарующей улыбке подобная дерзость сошла ему с рук. Она отметила, что все монеты пошли в один и тот же карман. – Собираешься плыть дальше, или останешься на ночь, госпожа?
– Плыть дальше. Эти, в капюшонах, знают, что твой брат на борту.
– Значит, ты не веришь в заклинание, приносящее удачу? – Глаза его блеснули.
У нее не было привычки обсуждать собственные решения – даже с Томияно, не говоря уже о сухопутных Первых, но…
– Нет. А ты?
Он усмехнулся.
– Конечно! Кроме того, Холийи только сегодня жаловался, как давно он не проводил ночь в гавани.
– Пусть моряк Холийи сам заботится о своей половой жизни, новичок, или Ннанджи придется побеспокоиться о твоей.
Он смущенно покраснел. В конце концов, он был всего лишь мальчишкой, однако сообразительности у него было не меньше, чем у торговца-Пятого.
– Что-нибудь еще? – спросила она, думая о том, успеет ли она принять душ, прежде чем они отчалят.
Он кивнул.
– У меня есть для тебя кое-какая информация. Думаю, она стоит золотого. Может быть, двух.
Она села на кровать, отчего веревки громко заскрипели, и подозрительно уставилась на него.
– Два золотых! Это что, эликсир жизни?
Он покачал головой.
– Откуда у тебя эта информация?
Он снова покачал головой.
– Не могу сказать. Хочешь услышать?
– Кто решает – стоит она одного золотого, или двух, или вообще ничего?
Он поколебался и пожал плечами.
– Полагаю, ты.
– Если мне она не нужна, тогда я не стану платить?
Он неопределенно кивнул, потом снова улыбнулся.
– Тебе она нужна. В городе есть два торговца медью, Джасиулко и Феннероломини.
Это ее заинтересовало.
– Как ты это выяснил? Ты был на берегу, в городе колдунов? Это безумие!
Он тряхнул мокрыми волосами.
– Воины не сходят здесь на берег, госпожа.
Она посмотрела на его ноги.
– Тогда я лучше скажу Том'о, чтобы он помыл палубу.
Он посмотрел вниз и прикусил губу, раздосадованный тем, что забыл о такой мелочи.
– Пожалуйста, не спрашивай, госпожа.
Где паренек ухитрился так перепачкаться? Его лицо, казалось, было покрыто слоем жира. Многообещающий мальчик. Собственно, решила она, он – одно из тех самых чудес Шонсу.
– Информация о торговцах, конечно, ценная, Катанджи, однако она не стоит двух золотых.
– Есть кое-что еще, – широко улыбаясь, сказал он.
– Давай.
– Две ночи назад был пожар, – возбужденно выпалил он. – Склад Джасиулко сгорел. Он потерял весь свой товар.
Брота уставилась на него, не в силах произнести ни слова. Она не сомневалась в том, что он говорит правду. Она протянула руку к мешочку с деньгами и молча подала ему еще два золотых.
5
Возможно, дело было в заклинании колдуна, но Брота предпочитала думать, что это работа Богини. Так или иначе, она оставила корабль в гавани на ночь, а утром известила обоих торговцев медью. Им пришлось торговаться друг с другом, так как Феннероломини дорого бы дал, чтобы оставить Джасиулко ни с чем. В конце концов весь груз забрал Джасиулко за пятьсот двадцать три золотых. Брота пожала ему руку, затем спустилась в свою каюту и станцевала джигу.
Лаэ отправилась на разведку и вернулась с радостной вестью о мебели, сделанной из напоминавшего дуб дерева, которое нигде не росло, кроме как в окрестностях Вэла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124