Движение было не слишком оживленным. Команда предусмотрительно держалась поодаль от нее, пока она размышляла над своим решением, так что она сидела в одиночестве у руля, и ничто ее не отвлекало.
Она спала плохо, и проснувшись, не приблизилась к решению ни на шаг, хотя обычно оказывалось, что сон часто помогает в разрешении возникших проблем. Единственное, что пришло ей на ум во сне – она поняла, чего именно не хватает. Она была уверена, что оно – он – непременно появится, и нужно лишь ждать. Хороший торговец умел быть терпеливым, так что она могла предоставить ему сделать первый ход.
Воин был все еще жив, и каким-то образом она знала, что он будет жить. Казалось, он понимал обращенную к нему речь, но мог отвечать, лишь мыча и кивая головой. Она никогда прежде не видела, чтобы из одного тела вытекло столько крови. Даже в Йоке ее палуба не в такой степени напоминала бойню.
Том'о все еще находился под действием снотворного, и она намеревалась какое-то время продержать его в таком состоянии. Если он оскорбил богов, то со всей определенностью должен был за это ответить. Слава Всевышней, у него не была сломана ни одна кость, но он был основательно избит. Снотворное могло помочь ему легче перенести полученные увечья. Он начал становиться раздражительным, еще до того, как началась эта пытка, и Тана тоже. Тана начинала все больше отбиваться от рук. После Йока, казалось, вернулась прежняя ровная, рутинная жизнь, за исключением того, что они не зашли в Хул и даже не проходили мимо Йока или Джуфа; так или иначе, туда они заходили лишь раз в год, за весенним урожаем. Однако все было уже не так, как раньше. Перемены носились в воздухе, хотя она отказывалась это признать. Теперь же перемен было намного больше, чем им когда-либо хотелось.
Что-то происходило… люди начали собираться на главной палубе. Она искоса наблюдала за ними, не показывая, что обращает на них внимание. Затем она увидела появившуюся миниатюрную фигурку, с трудом поднимавшуюся по ступеням у правого борта. Вот и он. Именно его и недоставало.
Он медленно приблизился, слегка задыхаясь, и улыбнулся ей. Не поздоровавшись, он сел рядом с ней на скамейку, не дожидаясь приглашения. Лишь пальцы его ног касались палубы.
Она свирепо взглянула на его сверкающую макушку.
– Тебе нечего здесь делать, когда я держу руль. – Он поймал ее в ловушку, вынудив заговорить первой.
– Я ненадолго. Ты что-нибудь решила, госпожа?
– Я решила, что мне столь же не нравятся нищие на борту моего корабля, как и воины.
Его глаза были удивительно ясными для его явно преклонного возраста.
– Я выше тебя рангом.
Лина была права – он был жрецом. Это было ясно по манере его речи. Шестой? На какое-то мгновение у нее возникло желание потребовать у него доказательств, затем она передумала. Судя по настроению команды, они готовы были пасть перед ним ниц, если он действительно жрец-Шестой. Тогда приказывать им будет он, а не она.
Она что-то проворчала, пытаясь заставить его сказать что-либо еще, но он продолжал молчать, сложив руки на коленях и глядя прямо перед собой, и болтал ногами, словно ребенок. Конечно, он ждал ее ответа. Какая наглость! Затем ее внимание снова переключилось на главную палубу.
– Что там происходит? – Она надеялась, что ее догадка неверна.
– Еще один урок фехтования.
О, нет! Она потянулась к свистку.
– Это его идея.
– Не верю! Мужчина-Четвертый просит дать ему урок женщину-Вторую?
Старик, улыбнувшись, кивнул, не глядя на Броту. Вероятно, ему было больно поворачивать шею на такой угол.
– Адепт Ннанджи – тщеславный молодой человек. Он говорит, что вы фехтуете по-другому. Это так?
– Да. Но я никогда не встречала сухопутного жителя, который признал бы, что у нас это получается лучше.
– Не уверен, что он зашел столь далеко. Но он всегда охотно учился.
Бойцы заняли исходную позицию; большая часть команды встала вокруг, чтобы наблюдать за новым состязанием. Старик снова замолчал, позволяя ей продолжать разговор.
– Я могла бы высадить вас всех на берег, – сказала Брота. Она видела по пути множество небольших пристаней, к большинству из которых «Сапфир» с его скромной осадкой мог бы пристать. Однако рядом не было никаких поселений, где мог бы найтись лекарь, способный отличить рану от меча от укуса змеи.
– Однако ты не собираешься этого делать.
– Посмотрим.
– Я уверен, что ты этого не сделаешь, госпожа. Я не говорил, что ты не можешь попытаться.
– Значит, ты пришел меня предупредить?
На этот раз он повернул голову, обнажив десны в улыбке, затем снова вернулся к наблюдению за поединком. Доносился звон ударяющихся друг о друга рапир, но толпа была странно молчалива.
– Ты жрец!
– Да.
– Что делает жрец среди воинов?
– Собираю чудеса.
– Например?
– Например – твой сын не прикончил Шонсу, когда тот упал на землю. На палубу.
– Ты думаешь, он до сих пор посланник Богини, после той глупой выходки в Аусе?
Маленький человечек устроился поудобнее на скамье.
– Не пытайся предугадать поступки богов, госпожа Брота. Если она хотела, чтобы так поступил воин, Шонсу был единственным, кого она могла выбрать. Верно?
– Но почему…
– Не знаю. Но я это выясню, если проживу достаточно долго… или нет, если так будет угодно судьбе. Я научился терпению много лет назад.
Она взглянула на вымпел и поправила курс. Паруса наполнились сильнее, и корабль радостно накренился.
– Расскажи мне тогда о другом чуде.
– Ты когда-нибудь видела рабыню, которую так любят? Или столь молодого Четвертого? Каждый, кто помогал Шонсу, был вознагражден.
– А мой сын был наказан за то, что помешал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124