Нет, ее беспокоит не болтовня корнета и не зловещее уныние Тибала. Может, она вчера немного перегрелась на солнце? Но ведь они ехали по хорошей дороге через приятную сельскую местность. Это было что-то вроде увеселительной прогулки. Видимо, просто донимает вонь конского навоза.
Может быть, там, где устроился Тибал, не так пахнет? Гвин отошла от Булриона с корнетом и пошла к шуулграту. Он посмотрел на нее пустым взглядом муолграта.
– Что с тобой, Тибал? – удивленно спросила Гвин.
– Ничего. А впрочем, – вдруг добавил он, – я чувствую себя отвратительно.
– Мне тоже что-то скверно. Может, это от вчерашней похлебки?
– Да нет.
Гвин вгляделась в него. Обычно все чувства Тибала были написаны у него на лице – она даже как-то сказала об этом Ордуру. Но сегодня он явно прилагал усилия их скрыть. Это не обещало ничего хорошего.
– Если тебе не хочется с нами ехать, оставайся здесь.
– Хочется не хочется – это к делу отношения не имеет. Ты сама это знаешь. У Возиона есть для тебя интересная новость.
Иногда Тибал Фрайнит бывает просто невыносим! Нарочно ведь заговорил о Возионе – чтобы избежать ее вопросов.
А иной раз его ровное дружелюбие действует на взвинченные нервы, как бальзам. Он мужественно и безропотно несет возложенное на него Судьбами бремя. Не стоит усугублять его трудности.
Тут к Гвин, хромая, подошел Возион, ведя на поводу лошадь. Глаза его возбужденно блестели. Видно, Тибал сказал правду. У Возиона было отличное настроение... Вот только... как он сильно поседел с того дня, когда привез в Далинг больного отца.
– Доброе утро, матушка.
– Доброе утро, сынок. Ну, выкладывай, с чего это ты скачешь, как жеребенок.
Возион сморщил свой длинный нос.
– Непочтительно сравнивать пастыря душ человеческих с жеребенком.
– Погоди, не то еще услышишь.
– В таком случае... прошел слух, что Гексцион Гараб умер.
У Гвин оборвалось сердце. Она взглянула на Тибала. Тот вскинул бровь и пожал плечами.
– Это правда?
Он кивнул. Гвин посмотрела на Возиона. У того в глазах таился огонек понимания.
– Подробности известны?
– Нет. Я бы сказал, что эта смерть очень кстати для твоего дела, матушка.
– Почему моего? Нашего! Я хочу сказать, что это – дело всех нас.
Может, случайное совпадение? Но Гвин подташнивало – от сознания не столько вины, сколько утраченной невинности. Смерть этого чудовища не заслуживала того, чтобы чувствовать себя виноватой. И вообще, чего она так разволновалась?
– Во всяком случае, наше дело правое. Без этого отродья в Куолии будет легче дышать, – оскалился Возион. – Конечно, пастырю не подобает такое говорить, но я надеюсь, что кто-то распилил его на куски тупой пилой. Если мне доведется встретить этого человека, я пожму ему руку.
– Я тоже не собираюсь его оплакивать. Тебе не кажется, что Судьбы отомстили ему за Полиона?
– Очень может быть. Если верить рассказам, Судьбам было за что ему отомстить.
Булрион наконец сбежал от корнета и подтягивал подпругу Грома. Интересно, он знает про Гексциона? Что бы ни думал по этому поводу Возион, Булрион осуждает всякое убийство.
Появились и остальные меченые: Баслин, Панг, Орт. Ордур оттащил Джасбур от ее ухажеров. Та кричала, что не его дело, с кем она разговаривает: «А кто вчера ухлестывал за служанками в харчевне?» Тибал поднялся и ушел, не говоря ни слова.
64
На дикой Петушьей Арене путники будут соблюдать осторожность, но, пока они еще на территории Нурца, можно ожидать от них большей беспечности. Поэтому Устрашитель Озион подвел свой отряд почти к воротам Ом-Балка. Это было рискованно, но удача улыбается смелым.
Он нашел идеальное место для засады. Только очень наметанный взгляд военного заподозрил бы, что на этой травянистой поляне могут скрываться враги. Дорога здесь спускалась в небольшую низину – вот и все. Вокруг не было деревьев, не было, казалось, ничего, за чем можно укрыться. Так что путники будут ехать без опаски. На самом-то деле низина глубже, чем кажется, и в середине поблескивает болотце, где его люди смогут напиться, если их за долгие часы ожидания одолеет жажда. Болотце заросло осокой до колен, и в нем легко укрылся отряд из пятидесяти Череполиких. Но заросли не настолько густы, чтобы кто-то из жертв мог найти в них убежище. Никто не должен выжить – таков приказ.
Череполикие сидели в засаде уже две ночи и день. Может быть, придется ждать еще несколько дней. Озион был терпелив.
Ему были хорошо видны подступы к низине и справа, и слева. Единственное, что может спутать его планы, – это если в то же время, как его добыча, через низину проедет Другая группа путников. Но проезжающие здесь очень редки. Если же такое случится, он будет считать, что приказ «Никто не должен выжить» относится не только к жертвам, но и к свидетелям. Озион был человек обстоятельный.
В самом низком месте дорога была грязной и скользкой. Путникам придется внимательно глядеть под ноги, и тут-то Озион и устроил ловушку. Своих ветеранов он расположил по периметру ложбины – ловить спасающихся, а молодых солдат уложил рядом с дорогой. У них было традицией при подобных вылазках давать молодым возможность убить свою первую жертву – и горе тому новобранцу, который не оправдает доверия. Устрашитель Озион не прощал слабости.
65
Дорога от Чан-Сана до Ом-Балка шла по гобелену садов и деревушек. К востоку от Ом-Балка местность резко переменилась. Здесь старая имперская дорога, которая все еще была в приличном состоянии, поднималась к подножию Колоссов. Кое-где виднелись заросшие травой руины – напоминание о том, что здесь проходил со своей армией Пантолион. На холмах ничего не выращивали – только пасли скот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158