Все предрешено заранее. Давид и Голиаф. Экзетер не устраивал Тайной Вечери, он просто отсылал Свободных по домам, высыпав при этом целую охапку намеков насчет того, что должно произойти.
Алиса тронула Джулиана за плечо.
– Он сказал, всех кроликов?
– Да. А что? Что не так?
Она нахмурилась.
– Ничего.
– Нет» что-то… Что?
Джулиан быстро оглядел комнату… Пинки… этот его сонный, задумчивый вид… Ага! Пинки тоже заметил что-то подозрительное.
– Скажите, – прошептал Джулиан.
Алиса пожала плечами:
– Если они зарежут всех оставшихся волов и всех кроликов, как он собирается добираться до Тарга?
Хороший вопрос. Как это он сам не заметил этого? Дорога пешком займет много дней, а таргианцы терпеть не могут чужаков, шатающихся по их вейлу, и уж тем более они просто так не пропустят человека, унизившего их всего четыре года назад. Зэц тоже расставит свои ловушки. Разумеется, у Экзетера теперь достаточно маны, чтобы защититься от нападения смертных или даже телепортировать себя через всю страну от узла к узлу, но и то, и другое было бы неразумной тратой энергии. Впрочем, возможно, он припрятал где-нибудь одного кролика для собственных нужд.
Алиса надеялась, что отправится в Тарг вместе с ним.
И Джулиан Смедли – тоже. Проклятие! Он не хотел, чтобы его отправляли домой с детьми.
Экзетер знал, что делает, расчищая лужайку во дворе, посылая Доша с каким-то тайным поручением. Где и как он собирается встретиться с Зэцем? Он вообще собирается идти в Тарг?
Экзетер поднял руку, требуя тишины. Черт, как он все-таки спокоен! Только это расхаживание взад-вперед по комнате выдавало его напряжение, хотя и это можно было списать на виртуальность узла. Узел ограничен по площади, но довольно сильный.
– К нам гости. – Экзетер подошел к окну и уселся на подоконник – его силуэт темнел на фоне лунного света, – облокотившись на переплет, спокойный как ледяная глыба. Разговоры в комнате стихли. Где-то в деревьях на улице заухал летучий кот. Издалека доносилось пение – Свободные затянули свои гимны. Шаги за дверью…
Первым вошел и отступил в сторону Дош. За ним вошли трое и остановились у двери, высматривая главного.
Никто из троих не был одет для поездки верхом на моа. В центре стоял парень в боевых доспехах. Башмаки и шлем с гребнем делали его похожим на бронзовую колонну. Чисто выбритый подбородок выдавал в нем таргианца, хотя это было ясно и так. На боку бестолково болтались пустые ножны. Бедолага Дош, должно быть, приложил все свое умение, чтобы убедить его разоружиться – не самое лучшее начало переговоров, с таргианской точки зрения. Остальные двое носили штатскую одежду: меховые шапки, длинные меховые пальто. Тот, что стоял справа, щеголял хорошо ухоженной, начинавшей седеть бородой; тот, что слева, – пышными черными усами. Вот это да! Джулиан покосился на Алису, но та продолжала спокойно разглядывать гостей, да и что ей – она-то не знала, какое значение в этих краях придается растительности на лице.
Если гости и ждали представлений или приветствий, то напрасно. Никто не произнес ни слова. Потом военный остановил взгляд на человеке у окна и шагнул вперед, поднимая подошвами облака пыли с покрытого высохшим перегноем пола. Он остановился посреди комнаты, освещенный зеленым лунным светом.
– Я Квагъюрк Военачальник, эфор Таргленда. – Его выговор был тягучим как битум, но… Боже праведный! Настоящий эфор! Да еще говорящий по-джоалийски!
– Я Освободитель. – Экзетер и вида не подал, что его удостоили невиданной чести.
Квагъюрк презрительно фыркнул, потом махнул рукой, представляя своих спутников:
– Петалдиан Посол из Джоалии, Тануэль Посол из Ниолии. – Ни тот, ни другой не пошевелились.
– Я Освободитель, – повторил Экзетер и закинул ногу на ногу. Он сидел в присутствии третьей части таргианского правительства и представителей двух других влиятельных сил Соседства… Джулиан с трудом удержался от того, чтобы не присвистнуть.
Эфор испустил негромкий горловой рык.
– Нам нужно поговорить наедине.
– Нет. Это мои друзья. Я ничего от них не скрываю.
– Друзья? Сколько когорт ты можешь выставить?
– Ни одной. Я вооружен словом Единственного Истинного Бога.
Эфор окинул взглядом запущенную, лишенную мебели комнату, потом снова уставился на молодого человека, сидевшего на подоконнике.
– Не очень-то хорошо он тебе платит. – В его голосе звучала издевка.
Спокойный, тихий голос Экзетера был хорошо слышен всем в комнате.
– Он платит лучше, чем ты можешь представить себе, эфор Квагъюрк, но ты ведь пришел сюда не затем, чтобы говорить о деньгах. Изложи свое дело.
– Ты и твой сброд нарушили наши границы. Вы все объявлены вне закона. Наказание – смерть или рабство.
– Мне это известно.
– Тогда зачем? Что стоит за этим безумством?
– Наше дело – Божье дело. Оно не касается тебя, эфор. Ты пришел предлагать условия. Говори.
– Не предлагать, еретик, а диктовать! Так слушай же: ты, который называет себя Освободителем, как можно быстрее проследуешь в Тарг, взяв с собой не более десяти спутников, и предстанешь там перед властями, которые после допроса решат, предавать ли тебя суду. Остальным твоим последователям дается два дня на то, чтобы покинуть пределы Таргвейла, или их ждут печальные последствия.
Джулиан услышал, как Пинки испустил тихий вздох удивления. Или облегчения. Возможно, и того, и другого. Давая Свободным уйти, вспыльчивые таргианцы нарушали все свои правила. Если Экзетера не предупредили заранее, его расчет просто поразителен. Совершенно очевидно, именно так он и собирался отправиться на рандеву со Смертью – в качестве гостя таргианцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158