Вблизи же он казался мальчишкой, баловавшимся с краской. В зависимости от обстоятельств он мог быть слащавым, подобострастным или едко-остроумным. Но под профессионально-мягкой внешностью он был крепок, как и положено шлюхе, – по крайней мере Эдварду казалось, что шлюхе положено быть такой, хоть встречаться со шлюхами ему еще не приходилось. Он не сомневался, что маленький славный Дош не уступает крутостью характера любому забияке в его армии и что доверять ему можно меньше, чем тарантулу.
– Сколько тебе потребуется, чтобы собрать всех сотников на совет? – спросил Эдвард.
– Час. Полчаса, если ты позволишь мне за некоторыми послать еще кого-нибудь.
– Командиры отрядов фуражиров вернулись?
– Нет. Заместителей звать?
– Да. Впрочем, погоди немного. У меня проблема.
Они спустились к самому узкому месту перешейка. С обеих сторон текла река, и земля здесь только немного возвышалась над уровнем воды. Прямо перед ними земля круто поднималась к городским воротам. Джоалийские солдаты рыли траншеи и хлопотали над осадными машинами вне пределов выстрела из лука. Эдвард остановился и издали посмотрел на их возню.
Если бы он оборонял город, он приготовился бы к новой вылазке, чтобы поджечь эти осадные башни. Возможно, они еще не просохли после дождя, чтобы хорошо гореть. На то, чтобы вырыть траншеи до самых ворот, понадобится еще не одна неделя. А на носу зима. Завтра Колган собирается уходить.
Он переключил внимание на сам город, на высокие стены и высокие здания за ними. Иззубренная стена охватывала весь город, что казалось совершенно излишним: зачем строить стены на совершенно отвесных утесах? Неужели они действительно опасаются нападения с флангов или же это просто художественные изыски?
Впрочем, утесы были не совсем отвесные, а плато – неправильной формы. Кое-где земля выдавалась за пределы стен, хотя такие выступы, как правило, срезались, и склон в таких местах был положе. Там, где уровень земли понижался, стены, само собой, были выше. Конечно, армия не могла обойти город вдоль стен, но, возможно, ловкий воин, будь у него на то время и тяга к самоубийству, справился бы с этим. Отряд саперов мог бы найти место для подкопа под стены, но только как им остаться при этом незамеченными? Защитники города забросают их камнями. При веем-при том есть несколько мест, где человек мог даже отойти от стен на пару шагов, чтобы не смотреть на них, задрав голову. Или стрелять не вертикально вверх? Или?..
Он нутром чувствовал, что решение кроется где-то здесь, но никак не мог ухватить его. Должно быть, множество генералов уже перебирали до него все эти возможности. Лемод еще ни разу не брали штурмом.
– Наверняка можно обойти город вдоль основания стен, – сказал он, дрожа от холода.
– Если не заметят сверху. Пара ребят из Рареби утверждают, что делали это.
Эдвард пристально посмотрел в бесхитростные голубые глаза под длинными золотыми ресницами.
– Откуда тебе это известно?
– Подслушал.
Ну да, конечно. Никто не заговаривал с Дошем, если в этом не было жизненной необходимости.
– Приведи их тоже на совет.
– Хочешь, я узнаю, делал ли это кто-нибудь еще?
– Нет, – усмехнулся Эдвард. – С Тарионом ты тоже так говорил?
– Как?
– По-военному, четко и ясно.
– Нет.
– А как ты с ним говорил?
Дош на мгновение отвернулся, а когда снова посмотрел на Эдварда, на глазах его блестели слезы.
– Я люблю тебя… – Голос его прерывался. – Я все сделаю для тебя, все, чтобы ты был счастлив. – Все это звучало абсолютно искренне. – Я люблю тебя за твою улыбку, за прикосновение твоих…
– Спасибо, хватит! Я понял.
– Ты сам спросил.
– И зря. Я не хотел унизить тебя.
– Как можешь ты унизить меня? Ты не знаешь, что такое унижение.
– Нет, наверное, не знаю. Мне правда жаль.
– Не стоит, – сказал Дош. – «Жалость – пустая трата времени». Зеленое Писание, Стих четыреста семьдесят четвертый.
– Правда?
– Как знать! Кто читает такой хлам? – Он скорбно улыбнулся в ответ на смех Эдварда. – А в чем твоя проблема?
– Я могу тебе доверять?
– Если ты имеешь в виду, расскажу ли я всем в лагере то, что услышу от тебя, то нет. И потом, кто будет слушать?
– А с кем-либо за пределами лагеря ты можешь говорить?
Дош вздрогнул.
– Конечно, нет! – буркнул он.
Это подтверждало то, о чем Эдвард уже догадывался. Ветер пронизывал его до костей, и он, возможно, совсем посинел, но это было слишком важно.
– Ты шпионил за Тарионом, верно? На кого?
– Я не буду отвечать на этот вопрос!
– Ты не можешь отвечать на этот вопрос! Ты и ему не мог сказать этого! Вот почему он изрезал твое лицо!
– Ты считаешь меня героем?
– Нет, не считаю. Ты шпионишь не на смертного, да?
Красные шрамы у глаз Доша свело судорогой, возможно, болью.
– Не могу отвечать, – пробормотал он.
– Тогда и не пробуй. Если я назову имя, ты можешь…
– Не надо, господин! Прошу тебя!
– Ладно, – произнес Эдвард, так до конца и не уверенный, разыгрывает ли Дош спектакль или нет. – Кстати, будь у тебя такая возможность, ты вонзишь нож мне в спину?
Дош презрительно скривил свои ангельские губки:
– Тебя давно бы уже не было в живых.
– Да. Ясно. Спасибо. – Значит, не Зэц. – Ты никогда не носил в волосах золотой розы?
Дош уставился на него, потом кивнул. Между шрамами разлился мальчишеский румянец. Что нужно, чтобы заставить шлюху покраснеть?
Но ответ на этот вопрос единственный: Тион.
– Только подглядывал?
– Только подглядывал. Так в чем проблема?
Это был прирожденный шпион, любопытный к любой мелочи, словно кошка. Даже маленькой Элиэль было далеко до Доша по части любопытства. Про Элиэль Эдвард старался не вспоминать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138