Но как? У них наверняка агент в Службе, только кто именно? Если Джамбо сейчас там, мы могли бы спросить у него, кто рассказал ему про переход. Мы можем спросить, кто обучил его ключу и кто заверил его, что узел с этой стороны контролируется, – насколько я понимаю, именно так он вам сказал? Вас обманул человек, которому вы доверяли, но, возможно, он тоже оказался обманут?
Экзетер кивнул.
– Вы выдвигаете самые серьезные обвинения, – продолжала она. – Несомненно, Служба предаст суду того, кто в этом виновен, и вынесет смертный приговор, если убедится, что это так.
– Я бы выпил за это.
– Но кто Джамбо – преступник или жертва? Капитан Смедли – человек, в Соседстве никому не известный. К тому же он – простите меня, капитан – человек, только что прошедший тяжкие испытания. Если он без предупреждения объявится в Олимпе, обвиняя в измене одного из старейших старших офицеров Службы, вряд ли к нему отнесутся серьезно. В крайнем случае тот, кто действительно виновен, получит предупреждение, что ему пора бежать. Если вы жаждете мести, Эдвард, если вы хотите добиться справедливости, вы должны доставить это сообщение лично. Обвиняемый имеет право встретиться со своими обвинителями.
Ну, уж это его убедит, довольно подумал Смедли, глядя на насупившегося Экзетера.
Алиса улыбалась. Когда она улыбалась, она становилась очень хорошенькой, совсем не узколицей.
– Мой долг – идти на фронт, – тихо произнес Экзетер.
По лицу мисс Пимм пробежала тень раздражения.
– Сказано, как подобает истинному англичанину, – загадочно сказала она.
– Но поступить так – чистый идиотизм. Я не гарантирую, что смогу и дальше вытаскивать вас из неприятностей. Ладно, я сделаю вам предложение получше. Вы знаете священную рощу Олипайн?
– В Рэндорвейле? Я знаю, где она находится.
– И вы можете добраться туда из Олимпа?
– Это недалеко. Трех-четырехдневная прогулка.
– Очень хорошо. Я научу вас ключу от нее. Он ведет в контролируемый нами узел в Новой Зеландии. Собственно, через него ваш отец вернулся в девяностом. Ваша мать родилась недалеко оттуда.
Она помолчала, но Эдвард ждал продолжения, не сводя с ее лица спокойного, уверенного взгляда.
– Вы вернетесь в Олимп сегодня вечером, захватив с собой мисс Прескотг и капитана Смедли. Когда вы выдвинете обвинения и дадите все показания – короче, когда ваша честь будет удовлетворена, а я знаю, что целиком могу положиться на вас в этом, – вы сами доберетесь до рощи Олипайн. Вам не нужно будет просить разрешения у Комитета – справедливо, не так ли? Тот ключ не требует второго барабанщика. Вы завербуетесь в армию в Новой Зеландии. Вооруженные силы Доминиона играют не последнюю роль в этой войне. Шансы быть узнанным на их театрах военных действий минимальны. Разумный компромисс, согласитесь.
– У меня нет ни малейшего намерения, – ледяным тоном произнес Экзетер, – просидеть остаток войны, охраняя какую-нибудь чертову овечью ферму на другом конце…
И тут взорвался Смедли. После того как он описал Галлиполийскую кампанию и рассказал о репутации, которую завоевали австрало-новозеландские силы на Западном фронте, он стих так же внезапно, как вспылил. Он извинился перед дамами. Он изрядно удивлялся сам себе, но еще больше поразил Экзетера.
– Но я не знал! – поперхнулся Экзетер. – Мне еще надо переварить все это! Я приношу свои извинения. Я принимаю ваше предложение, мэм.
– Значит, договорились!
– Только не я! – Алиса – словно проснулась – выпрямилась и собралась с силами. – Я остаюсь здесь.
– Алиса! – позвал Экзетер.
Смедли хотелось сказать ему, что он просто дурак. Она держит у себя в квартире мужской халат. У женщин есть кое-кто поважнее, чем кузены. С минуту все молчали.
– Нет, Эдвард, – сказала наконец Алиса. – Я тебя предупреждала. У меня есть свои причины остаться, мисс Пимм.
Мисс Пимм кивнула.
– Алиса! – простонал Эдвард. – Прошу тебя! Погубители могут охотиться за тобой!
– Нет, Эдвард. Если они и используют меня в качестве козы-приманки, мне кажется, я им нужнее живая, чем мертвая. Правильно, мисс Пимм?
– Надеюсь, что так. Трудно сказать точно, но скорее всего это так. Гоните быстрее, мистер Стрингер. Я предупрежу вас, если замечу какой-нибудь транспорт впереди.
– За нами следует машина. Уже некоторое время. «Бентли», кажется. Это опасно?
На мгновение она зажмурилась.
– Никого знакомого. Я послежу за ними. Поезжайте дальше. А вы не будьте таким надоедливым, Эдвард. Ваша кузина достаточно взрослая, чтобы решать сама за себя.
– Но…
– Никаких «но»! Слушайте меня внимательно, капитан Смедли. Все ключи от переходов древние и очень сложные. Они включают в себя ритм, слова и танец. Они пробуждают примитивные эмоции, чтобы привести разум в унисон с виртуальностью. Думайте об этом как о священнодействии.
– Экзетер мне их описывал. – Смедли снова ощутил волнение. – Он говорил про барабаны, хотя, боюсь, у меня теперь недостает пальцев.
– Я не думаю, что это важно, если кто-то еще будет отбивать ритм для вас. Вам приходилось испытывать ощущение душевного подъема в церквах, когда звучит гимн?
– Гм. Да, полагаю, да.
– Надеюсь, вы не совсем лишены музыкального слуха? Вы умеете танцевать?
– Нет и да – соответственно. – Его нога болела как черт знает что, но двигать ею он мог.
– Тогда я не вижу никаких препятствий. Ваша рука зажила достаточно, чтобы не кровоточить, когда вы останетесь без повязок. Начнем со слов.

51

Омбай фала, инкутин, Инду мака, саса ду.
Айба айба нопа ду, Айба риба мона кин.
Хосагил!
Эта белиберда звучала в голове Смедли снова и снова. К счастью, этот ключ требовал всего три строфы, каждая из которых кончалась одним и тем же выкриком «Хосагил!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138