Для влюбленных больше подошло бы розовое сияние Эльтианы. Кроме того, с ними был Дош – он шел впереди, показывая дорогу. Он шел, как покойник, ну, во всяком случае, как полуживой человек, – ему вообще лучше было бы отлежаться. Так что никакой романтики. Гораздо больше гусиной кожи и страха. Как бы то ни было, она не отнимала руки, время от времени легонько сжимая его пальцы.
Они выбрались из лагеря, так и не замеченные часовыми, что изрядно огорчило Д’варда. Потом Дош сказал, что он лучше пойдет вперед во избежание неприятностей, и наконец-то она осталась с Д’вардом наедине.
– Это ты нежничаешь или просто снова успокаиваешь меня, как младшую сестру?
Он отнял руку.
– Прости.
– За что? Нет, с тобой правда с ума сойдешь!
Его глаза и зубы ярко блеснули в лунном свете.
– Ну, что такого я наделал?
– Нет, меня бесит не то, что ты делаешь, а то, чего ты не делаешь! Как по-твоему, какая женщина потерпит, когда на нее не обращают внимания как раз тогда, когда она совершенно откровенно дает понять, чего хочет!
– Ты имеешь в виду, с ножом? О, я вполне понял послание. В жизни так не пугался!
– Это было до того, как я тебя узнала. Почему ты даже не целуешь меня?
Он вздохнул.
– Я же говорил тебе, Исиан. Я дал слово другой. Ты славная девочка, и…
– Я не девочка!
– И не славная?
– Еще какая славная. Ты только попробуй.
– Чего я хочу – так это разложить тебя на коленке и выдрать как следует.
– Обещаешь сначала снять с меня штаны?
– Исиан! Постыдилась бы!
– Я и стыжусь. Чего я только не перепробовала… – На этих словах она споткнулась и чуть не упала. Д’вард даже не попытался ее подхватить.
Это было унизительно.
Минут через двадцать они вышли к мосту через ручей.
– Пароль? – послышался грубый голос из кустов.
– Цветок стыда, – отозвался Дош. – Капитан Ксаргик?
– Да, господин.
– Нас трое. Ты возьмешь этого человека. И э-э… мальчик может ехать за Цуггигом. Я поеду с Прогьюргом.
– Его скакуну всего пять лет, господин. Лучше…
– Это приказ!
– Как угодно, господин.
Исиан усмехнулась, гадая, заметил ли Д’вард, как упивается Дош возможностью покомандовать; таргианец-то наверняка заметил.
Поездка на моа представлялась ей замечательным приключением. Моа оказались большими – она никогда не думала, что они такие большие. Все новые таргианцы выводили своих скакунов из темноты. Длинные шеи, казалось, поднимались на половину высоты до Трумба, а седла располагались выше головы взрослого мужчины, даже Д’варда! Как она заберется туда? И, что еще более важно, как она оттуда слезет?
Уланы потянули поводья вниз – некоторые даже отрывались от земли и повисали на них. Моа недовольно зачирикали, но все же сложили свои здоровые ножищи и сели.
– Готов, парень? – спросил капитан у Исиан. – Тогда держись, если жизнь дорога, ну!
– Э-э… это вы мне? Готов к чему?
Ближайший к ней улан взлетел в седло, и в то же мгновение Ксаргик Капитан и другой человек оторвали Исиан от земли и почти швырнули ее ему на спину. Она только успела обхватить его руками, как моа взбесился. Он взвился прямо в небо, в то время как остальные проворно убрались с дороги. Он упал вниз и снова взмыл вверх. Он визжал и кричал, он лягался и брыкался. Она отчаянно цеплялась за наездника, крепко прижавшись лицом к его грубой кожаной куртке. Она цеплялась так крепко, что не была уверена, может ли он дышать, и все же седло высоко подбрасывало ее на протяжении, казалось, нескольких часов. Иногда она шлепалась на мохнатый круп моа, иногда на край седла – это было больнее всего. Ноги мотались вверх-вниз, как крылья. Цуггиг орал гнусавые таргианские ругательства, которых она не понимала, а моа игнорировал. Несколько раз она слышала, как Дош кричит от боли – нет, право, ему не стоило этого делать в его-то нынешнем состоянии! Д’варда не было слышно, но вскоре вся ночь, казалось, заполнилась бешено брыкающимися моа. Ох, бедняга Дош!
Все девять моа артачились, когда на них садились, но трое, несущие еще и пассажиров, вели себя хуже всех. Остальные шестеро успокоились после нескольких демонстративных скачков. Ее наезднику последнему удалось заставить своего скакуна слушаться – возможно, потому, что этот моа был самый крупный, возможно, потому, что и Дош, и Д’вард весили гораздо больше, чем она. Когда моа наконец немного пришел в себя, устав от собственных выкрутасов, седоку вручили копье, которое до поры держал один из его товарищей. Потом Ксаргик Капитан выкрикнул команду, и отряд помчался по ночной дороге. Нет, он не помчался – он полетел над дорогой! Никогда еще в жизни Исиан не путешествовала так быстро. За один скачок моа покрывал восемь или десять футов, но его бег был при этом поразительно плавным. Деревья и кусты неслись мимо, сливаясь в одну темную полосу. Встречный ветер холодил лицо, и хотя седло было мало для двоих, она вскоре решила, что ей нравится.

Тучи почти совсем закрыли зеленую луну, когда усталые моа вбежали в ворота монастыря. У дверей храма их ждали два пожилых монаха с фонарями в руках; на груди одного поблескивала золотая цепь, так что это скорее всего был настоятель. Ксаргик Капитан остановил своего моа у крыльца и ловко соскочил на землю. Он мягко приземлился и отдал честь настоятелю. Второй улан спешился рядом и подхватил у него поводья. Исиан задумчиво посмотрела вниз, на далекую землю.
Цуггиг Улан обернулся и взглянул на нее. Он оказался старше, чем ей казалось, – чисто выбрит по таргианскому обычаю, но при этом вовсе не урод.
– Ты не мальчик! – А ей уж стало казаться, что он немой.
– До сих пор не была.
Он издал рычащий звук, потом усмехнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138