Маленький, просто обставленный кабинет доктора Фиша выглядел на удивление аккуратно. Вдоль одной из стен тянулись металлические стеллажи, забитые бумагами — если судить по содержимому двух полуоткрытых ящиков. Что же там за секреты такие? — удивился Седрик. Неужели нельзя хранить все это в Системе? Однако вслух он ничего не сказал.
Ему нравился доктор Фиш — низенький, толстоватый человечек, совсем не вызывающий того благоговейного трепета, как, скажем, Грант Девлин или Уиллоби Хейстингз. Гладко зализанные (тепловая, наверное, укладка) волосы Фиша поблескивали, как черный пластик, в них не было еще ни малейшей проседи. Персонажи исторических мелодрам часто щеголяли очками, однако в реальной жизни Седрик этого прибора прежде не видел. Интересная все-таки штука, эти очки — из-за них казалось, что доктор Фиш никогда не моргает. Заместитель директора по безопасности привстал из-за стола и протянул руку;
Седрик сразу же вспомнил, какого дурака свалял он тогда, вчера, в бабушкином кабинете.
Ладонь у доктора Фиша была белая, мягкая, с пухлыми, очень короткими пальцами. Взмахом руки он указал посетителю на простой жесткий стул.
— Ну так что, заместитель директора? — Хотя доктор Фиш и улыбнулся, на его розоватом, сдобном лице не появилось ни морщинки. — Чем могу быть полезен?
Он не говорил, а вроде как негромко ворковал; голос его заставлял собеседника все время вслушиваться, чтобы не упустить что-нибудь важное, — и каждое слово, произнесенное этим голосом, казалось частью некоего важного секрета.
Седрик закинул правую ногу на левую.
— Доктор Фиш, а вы не могли бы, пожалуйста, называть меня просто Седрик? Мне как-то неловко, что я — заместитель директора. — Он чуть помедлил, а затем решил рискнуть:
— А еще, сэр.., ну почему бабушка это сделала? Все же подумали, что она с ума сошла!
— Они тридцать лет уже так думают. И все. Вероятно, Фиш считает, что полностью ответил на вопрос.
— А-а… Ладно. Понимаете, мне хотелось бы получить совет.
Седрик изложил вкратце бабушкины инструкции и что, по его, Седрика, мнению, захотят получить журналисты, и коронную свою идею о подсистеме с односторонней загрузкой. Доктор Фиш выслушал весь этот сбивчивый монолог не шелохнувшись, его ладони мягко, безвольно лежали на столе, а глаза оставались совсем неподвижными, словно и не настоящие это вовсе глаза, а нарисованные на оборотных сторонах толстых линз. Такое внимание слушателя не могло не польстить; Седрик почувствовал себя лучше, не так напряженно, как в первые минуты. Кончив говорить, он поменял ноги — закинул левую на правую — и стал ждать резюме Фиша.
— Да, Седрик, должно получиться. Вы объявите об этом прямо сегодня?
Казалось бы, ответ тут может быть только один — “да”. Седрика очень обрадовало, что такой специалист одобрил его идею, и был уже готов сказать это “да”, но тут в его голове всплыл совет Элии. Элия не доверяет бабушке, а Элия знает о мире гораздо больше, чем он, Седрик. Не только о мире вообще, но и об Институте.
— Нет, — сказал Седрик. — Я, пожалуй, просто послушаю, чего они хотят, а потом свяжусь с бабушкой. Может, она захочет сама сделать объявление.
Доктор Фиш скептически поджал губы. Очень толстые губы.
— Собственно, она уже едет в Кейнсвилл — будет здесь к полудню. Но быстрое и четкое разрешение проблемы повысит ваше реноме — вы произведете хорошее впечатление. Определенное описание предполагаемой методики вызовет у журналистов энтузиазм. Это кардинальным образом реструктурирует… Отношения директора с прессой изменятся в лучшую сторону.
— Я посмотрю, сэр. Я хочу сперва выслушать их, узнать, чего они просят.
И все же — какой соблазн. Так вот, сразу, взять и помочь бабушке.
— Я уверен, что вы правильно спрогнозировали их требования и нашли оптимальный.., самый правильный ответ. — Доктор Фиш снова улыбнулся.
— И еще одно, сэр! Мне нужна помощь экспертов. Есть же тут, наверное, какие-нибудь консультанты, которых я бы мог нанять, чтобы они мне помогли.
Бледное, словно из теста вылепленное, лицо утратило всякую благожелательность, уголки толстых губ брезгливо опустились.
— Они могут оказаться членами ЛУКа.
— Как?
Губы изогнулись еще сильнее. Теперь Фиш не ворковал, он почти выплевывал слова.
— Члены Лиги ученых и конструкторов не допускаются в Кейнсвилл. Никогда, ни под каким предлогом.
Вот оно что! Седрик осторожно поставил обе ноги на пол.
— Ну, тогда, значит.., спасибо за уделенное мне время, сэр.
— Нам нужно обсудить еще один вопрос.
— Да, сэр?
Еле слышные слова ползли к Седрику через стол, как хищные, смертельно опасные пауки.
— Я имею в виду доктора Пандору Экклес, обозревательницу WSHB.
Седрик вздрогнул, как от удара.
— Она анонсировала на сегодня специальный выпуск. Ради него из сетки вещания сняли несколько регулярных программ.
Ну да, бабушка же так и говорила, что это отложат на сегодня.
— А что там будет такое специальное, сэр? Доктор Фиш улыбнулся еще шире, чем прежде, но как-то так получалось, что лицо его было совсем не веселое, скорее уж наоборот.
— В точности это неизвестно, однако как заместитель директора по связи со средствами массовой информации вы должны следить за событиями и быть наготове, чтобы дать при необходимости быстрое и решительное опровержение.
Как серпом по яйцам… Седрик судорожно сглотнул, затем глубоко вздохнул — раз, другой… Ну почему, почему это должна быть именно Пандора Экклес?
— Ну а как же я сумею, сэр? Я тут совсем новенький и не знаю, какая там правда. Ведь опровержение — это я должен правду сказать, да? А то врать у меня совсем плохо получается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138