Мысль о предстоящей позднее встрече с Тибром несколько бодрила, но даже и она казалась менее важной, чем нечто другое.., некто другой.., некто, кого обязательно нужно найти. Господи, ругала себя Элия, ну какая же ты дура безголовая. Влюбилась, раскисла, последние остатки ума потеряла. Ругала, прекрасно при этом понимая, что эти чувства не имеют ровно ничего общего с физическим желанием. А сальные глазки и хищные манеры Гранта Девлина доводили ее почти до исступления.
На этот раз тележек было всего две; вторая досталась мрачному, как туча, Джетро, а в первой Девлин обхаживал Элию. Он тоже трещал без умолку, хотя и не так утомительно, как это получалось у Абеля Бейкера. Да и тележки двигались значительно спокойнее — надо думать, Бейкер дал Системе крайне неортодоксальные инструкции о поездке.
— Мы будем работать из купола де Сото, — объяснил Девлин. — Всего, на настоящий момент, у нас есть шесть трансмензоров, пригодных к использованию.
— Шесть? — удивилась Элия. — Мне всегда казалось, что больше одного нельзя.
— Верно, принцесса. — Девлин сверкнул всеми тридцатью двумя — или сколько уж там у него? — зубами. — Использовать их одновременно нельзя. Купол Прометей является источником энергии. Приблизительно раз в час Система включает его оборудование и буквально мгновенно разгоняет температуру на несколько тысяч градусов. Найти звезду очень просто. Но в Прометей этот я и сам не пойду, и вам не советую. Исследование лучше проводить из де Сото и Дэвида Томпсона, они побольше и оборудованы получше, однако, когда возникает необходимость работать со многими ППО, приходится подключать и Беринга, и Ван Димена.
Пустые, погруженные в оранжевый ночной полумрак проезды производили жутковатое впечатление. Элии очень хотелось зевнуть, каждое ее веко весило не меньше тонны. Тележка остановилась перед закрытой дверью; началась автоматическая проверка допуска, и Девлин прервал свою лекцию.
— Предварительный контакт с Рейном был установлен еще в феврале, — продолжил он через пару минут. — У нас всегда есть в запасе до сотни таких миров — обнаруженных, но не обследованных. Неделю, или там чуть больше, назад был сделан первый настоящий заход. Данные выглядели довольно интересно, и тогда мы забросили робби. Посмотрим, что он нам сегодня расскажет.
Тележки остановились снова, на этот раз — перед тяжелой бронированной дверью. Вся территория Кейнсвилла была запретной зоной, однако, по всей видимости, некоторые ее части были запретнее других — парни, оставившие покер, чтобы проверить тележки и пассажиров, несомненно являлись охранниками. За второй проверкой последовали третья и четвертая.
Затем Элию засунули в скафандр. Если не считать неприятного химического запаха, да склонности насвистывать при каждом резком движении, этот прозрачный пластиковый мешок, приблизительно повторяющий контуры человеческого тела, оказался довольно терпимым. Воздух в него поступал свежий, прохладный, толстая пленка не только приглушала голоса окружающих, но и служила надежной защитой от неуемных рук Гранта Девлика. Вместе с Девлином и Джетро — упакованными в такие же мешки — Элия направилась дальше. Сейчас она отдала бы все сокровища мира — любого мира — за неделю беспробудного сна.
Они миновали два шлюза с круглыми, метровой толщины люками, напоминающими двери банковских тейфов, прошли через стерилизующий душ и попали наконец в центр управления — мрачное помещение, залитое тусклым красноватым светом и наполненное гудением голосов. Проводив Элию к диванчику, Девлин ушел по каким-то своим делам — и слава Богу.
Джетро устроился на том же диванчике; мрачный и непроницаемый, он то ли скрывал свое возбуждение, то ли попросту куксился на принцессу, не проявлявшую никакого интереса к его особе. А какая, собственно, разница, на что он там куксится? Посидев немного, Джетро предложил сбегать за кофе. Элия отказалась — даже не спросив, каким бы это манером могла она сейчас пить кофе.
За расставленными в середине помещения коммуникаторами сидело с полдюжины людей, все в такой же, как и у Элии, целлофановой обертке. Некоторые из них говорили в микрофоны, другие прислушивались к голосам, доносящимся из динамиков. За двумя прозрачными стенами виднелись два более просторных и более оживленных зала; темные фигуры, бесшумно двигающиеся в красноватом полумраке, напоминали троглодитов, собравшихся у костра. Еще одна стена была почти целиком занята огромным круглым окном. Вот там и находится купол де Сото, подумала Элия, вглядываясь в чернильную тьму. А это стекло — или из чего уж там сделали люк? — обязано выдержать все, что угодно, вплоть до вторжения звездного вещества.
Хотя каждый из голосов, заполнявших центр управления, звучал спокойно и уверенно, взятые вместе они создавали неприятное ощущение суматохи, беспорядка. Чаще прочих доносился гнусавый говорок Системы, голос Абеля Бейкера Элия узнала с трудом — резкий и повелительный, он полностью утратил недавние шутовские интонации.
— Четыре-семь.., четыре-шесть.., четыре-пять… Прометей, приготовиться. Три-пять.., три-шесть… Беринг заканчивает, Прометей подключается.., калибровка, на семерке, это что, тень? Подтверждают тень на семерке.., появилась тень.., отметка два-девять.
Что все это значит? Неужели кто-нибудь может в этом разобраться?
— Прометей, обратный отсчет.., три.., два.., один. Звездная инфузия.
Где-то в темноте стрекотали и пощелкивали какие-то механизмы. Элия зевнула так широко, что чуть не вывихнула челюсть. Рейн ее абсолютно не интересовал. Вот Тибр — Тибр совсем другое дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138