Ни одной удавшейся попытки проникновения за семнадцать лет. Во внешние зоны — бывало, но в первую — ни разу.
— А для чего же тогда Мидоудейл? — На лице Седрика появились обида и недоумение. — Почему она меня спровадила? Здесь же, получается, полная безопасность.
— Полная безопасность от внешнего насилия. Но бывают и другие неприятные вещи, с которыми никакая охрана не справится.
— Какие еще вещи?
— Наркотики. Болезни. Драки.
Седрик задумчиво откусил кусочек ногтя.
— И понимание?
— Силен! Знаешь, Шпротик, что я тебе скажу? Этим ты, похоже, уже заразился.
***
Размеры Центра потрясали. Это был целый город. Пока вертолет заходил на посадку, Седрик успел разглядеть ряды зданий, судя по всему — и жилых, и служебных, а также крытые стадионы, аэродром и несколько станций трубы. И все же, по словам Багшо, городок этот был не очень большим — если сравнивать его со штаб-квартирами некоторых других организаций — с Луктауном, с гринписовским Поселком, с конторами крупных информационных агентств. Да и что он такое, этот самый Институт? Небольшое исследовательское учреждение, филиал “Стеллар Пауэр Инкорпорейтид”.
Ну да, подумал Седрик, Институт — совершенно незначительная организация. А дождевая вода полезна для здоровья.
— Центр, — добавил Багшо, — это только политика и финансы. Вся настоящая работа ведется на Лабрадоре, в Кейнсвилле. Там, конечно, попросторнее.
И всем этим хозяйством руководит бабушка? Седрик был потрясен.
К моменту посадки Багшо снова влез в свои доспехи — чтобы не таскать на плече; многострадальный индус остался в вертолете. Зябко поеживаясь от холода и сырости, чувствуя себя абсолютно беззащитным, Седрик спрыгнул на бетон и оказался в кольце бронированных людей, под прицелом знакомой уже плазменной пушки — пора, видимо, к этому привыкать. Багшо, чей немецкий костюм тоже не защитил бы от струи плазмы, не проявлял никакой тревоги — глядя на него, успокоился и Седрик. Скорее всего, обычное здешнее гостеприимство.
Новоприбывших отконвоировали в какое-то помещение, там-то все и началось. Багшо сдал Седрика получателям, словно посыльный, доставивший пиццу на дом, дунул, чтобы удостоверить свою личность, в газоанализатор и удалился; огромная туша немца заполнила весь коридор, от стены до стены. К собственному удивлению, Седрик был расстроен неожиданным расставанием. Саркастичный и агрессивный, этот мордоворот мог достать кого угодно, однако человек, поймавший тебя при падении с семнадцатого этажа, поневоле начинает вызывать доверие.
Новый мучитель — хмурый, трупообразный, средних лет мужик — был всего лишь чуть пониже Седрика. Представляться у этой публики не было, по-видимому, принято, но на белом халате висел значок с фамилией Макьюэн. Скучающее, откровенное безразличие Макьюэна оскорбляло Седрика даже сильнее, чем сарказм Багшо.
Первым делом нужно было проверить, действительно ли Седрик Диксон Хаббард — Седрик Диксон Хаббард. Седрик Диксон Хаббард дунул в трубку, нюхалка сравнила результаты анализа с данными, поступившими из Мидоудейла, а может даже с более ранними, из родильного дома. Далее последовали отпечатки рук, отпечатки ступней и хромосомный анализ. На закуску Седрик выполнил требование: “Назовите свое имя”, а детектор лжи не нашел в его ответе никакой лжи. И только после всех этих проверок встали и ушли два бронированных охранника. Вид у них был явно разочарованный.
— А сетчатка? — полюбопытствовал Седрик, но никто не удостоил его ответом.
Медицинский осмотр, проводившийся десятком, а то и более, людей при помощи сотни сложных приборов, далеко превосходил все, что Седрик мог себе представить. Для начала с него сняли всю, до последней нитки, одежду — разве что кожу не содрали и брюхо не вспороли; делалось это с обычным для медиков пренебрежением к такой ерунде, как стыдливость и человеческое достоинство.
Унижениям и издевательствам не было конца. Молчаливый протест Седрика достиг точки кипения, когда выяснилось, что пыточных дел мастера намерены доскональнейшим образом обследовать весь его пищеварительный тракт — весь, сверху донизу. Голому страдальцу, стоящему раком на лабораторном столе, в окружении десятка разнополых, абсолютно незнакомых личностей, довольно трудно проявить мужество и решимость, однако Седрик взорвался.
— Да зачем? — заорал он. — Я же никогда не болел, ни разу в жизни!
— А нас твои болезни не интересуют, — загадочно объяснил женский голос, шедший откуда-то сзади. — Вдохни поглубже и постарайся расслабиться.
— Тогда зачем же.., о-о-ой!., зачем все это?
— Нам нужна полная уверенность, — скучающим голосом откликнулся Макьюэн.
— Уверенность… О-о-ой! Какого хрена, больно же!.. Какая еще уверенность?
— Уверенность, что Клуб “Сьерра” не нашпиговал тебя взрывчаткой, что в тебе нет гринписовских передатчиков, изоляционистских приемников, луковых микрокомпьютерных чудес, невесть откуда взявшихся радиоактивных материалов, искусственных вирусов и токсичных веществ. Ну и прочей аналогичной ерунды.
— Да ты расслабься, расслабься, — посоветовала женщина.
***
Когда каждая молекула Седрика была проверена и помечена инвентарным номером, палачи отогнули ему ухо, сделали небольшой надрез и вогнали в череп шуруп. Заушник, милостиво объяснили они, теперь Система сможет обращаться к тебе конфиденциально. Слава Богу, подумал Седрик, что эта ваша Система не слышит сейчас мои мысли, а то у нее бы все микросхемы покраснели.
Затем его провели в небольшую кабинку одеваться — странная скромность после всех этих публичных издевательств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138