Фейрн не оглянулась, когда он догнал ее.— Фейрн…— Знаю. Видела.Она продолжала торопиться прямо вперед.— Это война, и…Он замолчал, чувствуя, что лучший последний долг — молчание, понимая, что нужно что-то сказать. Он обнял ее.— Очень жаль, — пробормотал он. — Он был отличным парнем. Я любил его.Она прижалась к нему на мгновение.— Ваун, я была не права.— В чем не права?— Насчет Клинка. Он занимается любовью очень здорово. Кранц! Она отбросила его руку.— Теперь убирайся отсюда! — сказала она визгливо.— Фейрн…Она остановилась и указала на восток.— Тебе туда! Я иду южнее. Так мы договорились. Она смотрела на Вауна. Ее лицо было маской смерти: мертвенно-бледная кожа, покрытая ожогами, опухшая, безобразно вымазанная грязью и кровью. Голубые глаза неестественно, ненормально горели.— Чушь, — он опять попытался ее обнять, она отстранилась. — Мы идем вместе.— Ваун! Ты что, делал все это, чтобы спасти Клинка?В голосе был истерический визг, но больше гнева.— Нет, конечно.— Спасти меня, тогда? И все?Ваун замешкался. Он смотрел на Фейрн, ошеломленный ее яростью. Он никогда не видел столь сильного сходства с Мэви — из-за этого ему захотелось наброситься на нее со злобными, оскорбительными словами. Мэви была единственным способным обидеть его человеком, и он думал, что никогда не простит ее за эту способность. Он знал, что она могла обидеть его даже после того, как он ее прогнал… В чем был вопрос?.. Делал ли он это, чтобы спасти дочь Мэви?— Не только. Отчасти.— Не будь дураком! — закричала она. — Мы говорим обо всем мире! Это война!Клинок был прав — мы не имеем значения! Ты и я несущественны! Мир — вот что важно! Ты идешь прямо! Я вокруг. Ты сказал: спасайся кто может.— Я не могу тебя бросить! Вернуться и смотреть в глаза Мэви…— Нет, можешь! Должен! Если бы там, наверху, осталась я, а здесь, внизу, был бы Клинок, вы бы разделились, да?— Думаю, да.— Тогда иди! — визжала она. — Быстро! Он колебался.Фейрн в бешенстве топнула ногой и пошатнулась, потому что подвернула лодыжку.— Ох!Он подошел, чтобы поддержать ее, они встретились глазами и внезапно рассмеялись.— Дурочка! — сказал он. — Ну, пойдем вместе.— Пожалуйста, Ваун! Я могу идти, могу управлять торчем! У двоих в два раза больше шансов передать информацию! Прекрати свой говенный романтический идиотизм!Кто она такая, что бы упрекать его в романтическом идиотизме?— Ради Клинка, — уговаривала она. — Не нужно, чтобы он погиб зря.Она была, конечно, права. Ваун мог пройти напрямую, а так наверняка быстрее. У двоих в два раза больше шансов.— Ладно. Если увидишь, как я взлетел, забирайся вон на тот южный холм. Я вышлю туда торч за тобой.Она, наверное, попыталась изобразить улыбку, но то ли презрение, то ли боль превратили ее в гримасу.— Огромное спасибо! Вали!— Ты — дочь своей матери, Фейрн! Храбрая! Она невнятно рявкнула на него, развернулась и побрела прочь по гальке.Она было совершенно права, конечно. Ваун повернул на восток. Он заставил себя побежать и намеренно двинулся прямо в сторону ближайшей пары пиподов, ползавших и чирикавших у подножия соседнего холма. Он пробежал прямо между ними, но они не обратили на него внимания, хоть у него все внутри перевернулось. Нивел! Куилд! Рокер! Он спокойно пробежал мимо, и все стало проще. Их были сотни, но он обращал на них не больше внимания, чем на колючие кусты.Через некоторое время он почувствовал, что Джайенткиллер все еще болтается у него на плече. Ему нужно было отдать его Фейрн, хоть даже оружие с таким широким радиусом действия не способно защитить от целой рощи пиподов: они чертовски быстро перемещались.Он не пытался бежать на полной скорости. Даже неторопливая рысца давалась на каменистом грунте с трудом; вывихнутая лодыжка прикончила бы его. Еще одна проблема, которой не было у преследователей, поскольку их было много. Они, несомненно, вооружены, так что для победы будет достаточно того, чтобы хотя бы один из них выиграл гонку. Ваун снова задумался о том, насколько нечестным было состязание, и ярость наполнила его ноющие мускулы.Скоро ему пришлось еще больше замедлить бег. Ребра горели в груди, колено угрожало отказать.Черт их побери! Он выиграет гонку, даже если это будет стоить ему жизни!Это точно будет стоить жизни им.Об этом Ваун предпочитал не думать. Он принял решение, он должен с ним жить. Или с ним умереть. Если они возьмут его живым, они наверняка его убьют в этот раз. Теперь он не сможет жить в улье, Меченый или не меченый, он бы умер от позора.Интересно, как дела у Фейрн. Ее путь длиннее, и она всего лишь человек.Она в таком же плохом состоянии, как и он, но оказалась гораздо крепче, нежели он предполагал. Он никогда ее не понимал. Возможно, ее мотивы были беспорядочны, но в целеустремленности и напоре она недостатка не испытывала.Она знала, чего хочет, и добивалась этого — как «заяц» она была превосходна.Как соблазнительница, она была отвергнута, но только из-за событий, которые были вне ее власти. Не вмешайся Рокер, она бы легко добилась от Вауна того, чего ей было нужно.Когда Ваун исчез из поля зрения, у нее под рукой остался запасной герой.Теперь его похитили Судьба и Братство.Война! Потери! Потерян классный парень, Клинок.Несчастная рыжая. Если до нее не доберутся братья, то доберутся пиподы.Как он будет смотреть Мэви в глаза, если Фейрн погибнет в этой потасовке?В данный момент это, конечно, было очень гипотетическое предположение; вряд ли он когда-нибудь еще увидит Мэви.Солнце било прямо в глаза. Ваун еле шел. Наверное, он потерял много крови, а может, все силы отнимает боль. Интересно, что сейчас поддерживало его злость? Гордость? Скорее всего стыд — легко блистать среди рэндомов, но попытавшись сразиться с равными, он полностью провалился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114