Отец Шона возделывал довольно большой огород, и утром угостил сына омлетом с луком и помидорами, выращенными его руками.Кофе в доме всегда был отличный. Его варила старая Бесс Смит. Она нянчила маленького Шона и до сих пор приходила в усадьбу, чтобы позаботиться о его отце.Пока Шон завтракал, его отец, Дэниэл Шон, сидел за столом напротив, внимательно смотрел на сына и время от времени качал головой. За последние пять лет Дэниэл заметно похудел, но, хотя ему было под семьдесят, держался прямо. Густые волосы, отливающие серебром, подчеркивали сапфировую синеву глаз, цвет которых унаследовал от него Шон.— По-моему, ты принимаешь все эти убийства слишком близко к сердцу, — нарушая молчание Дэниэл, указав на газету.— Людям отрубили головы, отец.— Что ж, обезглавить человека — значит убедиться в том, что тот, кого ты хотел убить, умер, — спокойно заметил Дэниэл. — Запомни, сынок, в Новом Орлеане за двести лет его существования обитали пираты, поклонники культов вуду и зомби, колдуны и вампиры. Черт, я сам отлично помню, как в детстве мы, мальчишки, играли в футбол черепами, которые находили в старых разрушенных склепах, когда ходили в школу через кладбище. В Новом Орлеане все может случиться — и, что характерно, случается. Шон кивнул:— Это, конечно, справедливо, отец. Но не забывай, что я несу ответственность за это дело и на меня смотрит весь город. Да мне губернатор каждый день звонит — все спрашивает, не поймал ли я убийцу!— Ты, конечно, начальник, но не единственный в городе полицейский, расследующий убийства. Не сомневаюсь, у тебя есть компетентные помощники, на которых ты мог бы переложить часть ответственности. Это дело не получило бы такой огласки, если бы не крайне неприятные происшествия, случившиеся в Новом Орлеане за последние несколько десятилетий. Чего стоит хотя бы дело доктора Лалери и его жены, которые держали у себя в погребе прикованных цепью к стене негров и проводили над ними медицинские эксперименты, чудовищные по своей жестокости. Дело не открылось бы, если бы не пожар. Приехавшие тушить дом пожарные, обнаружив кошмарную темницу и лабораторию доктора, вызвали полицию. Кстати, дом Лалери все еще стоит во Французском квартале, но сам доктор сбежал, и его так и не нашли.— Да, но это уже дела давно минувших дней. А вот я должен расследовать не менее кошмарное дело, случившееся сейчас. Хуже всего то, что у меня нет ни одной ниточки, которая привела бы меня к преступнику.— Зато в твоем распоряжении все средства современной научной экспертизы.— Анализы делают слишком долго, а результаты мне нужны немедленно. Кроме того, никакая наука не поможет, если у меня нет ни одного подозреваемого.— В любом случае не стоит себя винить. Увы, многих преступников так и не удается поймать.— Я достану этого парня! — Шон отшвырнул газету. — Пока я служу в отделе убийств, в этом городе не будут безнаказанно рубить людям головы!— Ты настроен решительно, и меня это радует. Удалось тебе узнать что-нибудь новое — такое, о чем обычно не пишут в газетах?Шон пожал плечами:— Ну… мы, к примеру, не дали информацию о том, что обнаружили на тротуаре капли крови. Они привели нас к двери особняка Монтгомери, но в помещении мы следов крови не обнаружили.— Ты обследовал все здание?— Разумеется.— Ну и?..— Говорю же тебе — ничего. Все чисто.— Интересно. Ты уже познакомился с мисс Монтгомери?— Да. Она отнеслась к нам с пониманием и позволила провести обыск без предъявления ордера.— И это все? Ты попросил ее разрешения провести обыск, обыскал дом — и на этом все закончилось?Шон опустил голову, чтобы скрыть улыбку. С тех пор как несколько лет назад умерла от рака невеста Шона Софи Холлоуэй, отец постоянно интересовался его личной жизнью, втайне надеясь, что он все-таки найдет себе девушку по Душе, женится и продолжит славный род Кеннеди.— Не все… Вчера вечером я случайно встретился с ней в джаз-клубе, так что у нас была возможность поговорить. А почему ты спрашиваешь?Дэниэл ухмыльнулся:— Из любопытства.— Значит, из любопытства? Ладно…— Дело в том, что много лет назад один из Кеннеди был обручен с девушкой из рода Монтгомери, но так и не женился на ней. Эта девица отбыла в Европу. Через много лет оттуда приехала в Штаты еще одна мисс Монтгомери. Кстати, все девушки в этой семье сохраняли свою фамилию, наверное, потому, что у них рождались только дочери и они не хотели, чтобы эта фамилия исчезла с лица земли.— А вот это действительно весьма любопытно.— В наше время это дело обычное. Многие женщины сохраняют свою девичью фамилию, даже вступив в брак. Но тогда, много лет назад, женщины семейства Монтгомери в этом смысле намного опередили общество. Лично я сторонник того, чтобы жена брала фамилию мужа и передала ее потом своим детям. — С минуту помолчав, Дэниэл добавил: — Все эти бабы из рода Монтгомери ужасные снобы и поклонницы всего заграничного.Шон улыбнулся.— Как ты пришел к такому заключению?— Очень просто. Жили они в основном в Европе, а в Америку возвращались лишь для того, чтобы заработать денег, а потом снова отсюда уехать.— Нельзя же арестовывать людей за то, что они снобы.— Разве я предлагал нечто подобное? Я просто хотел напомнить тебе, что наши семьи давно связаны. Если хочешь, я покажу тебе наш семейный архив. Кстати, я не против того, чтобы ты встречался с мисс Монтгомери, хотя, повторяю, женщины у них в роду весьма странные и своеобразные. Кстати, она ведь не замужем, верно?— Нет, не замужем.— Она тебе понравилась?— Да.— Ты пригласил ее на свидание?— В общем, да.— Она согласилась?— Особого желания не выразила.Дэниэл забарабанил пальцами по столу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98