Он немного мог изъясняться по-немецки и умел ругаться по-русски. Но итальянский язык словно создан для того, чтобы на нем петь. Те, кто нанимал гондолу, обычно просили спеть что-нибудь по-итальянски, песня так славно подчеркивала красоту всего, что видел глаз.
С англичанками Сальваторе расстался, и пока другие пассажиры не подошли, он не грустил — совсем неплохо заработав за два утренних часа, мог позволить себе отдохнуть. Сальваторе напевал, медленно скользя по каналу к причалу, где можно подождать, когда появятся еще пассажиры. Но он все же надеялся, что пение привлечет к нему внимание еще до того, как гондола причалит к берегу.
Все они любили «О мое солнце!».
Сальваторе пел, настроение у него было прекрасное, когда он заметил что-то покачивающееся на воде. Сальваторе прищурился, всматриваясь в неизвестный предмет; он продолжал петь, но тише и рассеяннее.
С помощью шеста он ловко притормозил.
Пение его оборвалось на середине ноты, когда он приблизился к тому, что плавало на воде.
— Нет…
Он согнулся и схватил рукой похожий на шар предмет. Пальцы его в чем-то запутались.
Волосы.
Еще до того, как он догадался о своей находке, Сальваторе увидел выловленный им предмет. Всего в нескольких дюймах от своего лица.
Он закричал от ужаса, уронив находку, словно она обожгла его.
Кровь отхлынула от лица. Яйца, съеденные на завтрак, перевернулись в желудке.
Он согнулся пополам, и его вырвало в гондолу. Сальваторе зачерпнул рукой воду из канала, чтобы сполоснуть лицо, но тут он вспомнил, что нашел в воде, и его снова вырвало.
Распрямившись и расправив плечи, Сальваторе отдышался.
Та… вещь… сейчас плавала на воде в нескольких футах от него. Он смотрел на предмет, судорожно дыша.
Сальваторе недолго пребывал в прострации. Он знал, что должен делать.
* * *
Прогулка до дома, который снимала Тиффани, оказалась приятной во всех отношениях и, на счастье, прошла без всяких приключений.
Джордан пересекла несколько мостов, но ей очень внятно объяснили дорогу, так что палаццо она нашла без труда — ухоженный дом возле академии.
К парадному входу вела невысокая лестница, и Тифф сама вышла открыть дверь, когда Джордан постучала, воспользовавшись массивным медным кольцом, вдетым в львиную пасть.
— Ты пришла! — обрадовалась Тифф. В облегающих, спортивного покроя брюках стрейч леопардовой расцветки и свитере из кашемира с воротом, отделанным мехом, отнюдь не синтетическим, Тифф выглядела довольно элегантно. Не по сезону на ногах Тифф красовались сандалеты на плоской подошве, и она звонко шлепала ими по мраморному полу вестибюля.
— Ты сама увидишь, — говорила Тифф, провожая Джордан в дом, — у меня нет ничего слишком уж роскошного, как в замке графини, но все равно местечко очень уютное.
Джордан с интересом огляделась, передавая Тифф пальто. Маленькое и уютное фойе, лестница, ведущая наверх, узкая и крутая, закрученная спиралью, с перилами, которые представляли собой настоящее произведение искусства из мрамора с голубыми прожилками. На ступенях лестницы лежало пушистое светло-голубое ковровое покрытие, теплое даже на вид и уж точно на ощупь.
— Палаццо построили в шестнадцатом веке, и до сих пор оно принадлежит той же семье. Хозяин — вот умора — сказал, что они аристократия лиры! Никаких дворянских титулов в семействе не водилось, но зато они заставляли крутиться деньги, и немалые деньги.
— Здесь очень здорово, и у тебя мне понравилось больше, чем у графини.
Тут уютнее. Впрочем, — с усмешкой добавила Тифф, — тебе у меня понравилось бы больше, чем у графини, даже если бы я арендовала не палаццо, а сарай. — Тифф подождала, пока Джордан что-нибудь скажет, но Джордан молчала. — Откровенно говоря, — продолжала Тифф, — я готова и в шалаше жить, лишь бы шалаш находился в Венеции. Пойдем скорее наверх! Я заказала «Беллини» или как там у них это называется, из бара «У Гарри» — ты ведь там бывала, не правда ли?
—Да.
Джордан любила бывать в знаменитом кафе, некогда излюбленном местечке Хемингуэя в Венеции. Цены были высоки, но зато еда всегда превосходна.
— Джаред часто там бывает, — добавила Джордан.
— А как же? На самом деле Джаред мог бы объяснить тебе, как ко мне добраться, он помог мне снять это палаццо. Фактически твой кузен выполнил для меня все необходимые формальности. Он хороший парень, твой брат.
— Спасибо, он мне и самой нравится.
— И жена у него душка. Надо было и их тоже пригласить.
— Не расстраивайся, они еще спят.
— В любом случае мне хотелось познакомиться с тобой поближе. Пойдем, пойдем, посидим в патио на втором этаже.
Джордан последовала за Тифф наверх.
Лестничная площадка второго этажа оказалась больше, чем ожидала увидеть Джордан. По правую и левую стороны располагались двери в комнаты, а прямо перед ними открывалось пространство, с мраморным полом и колоннами у застекленной двери, ведущей на террасу с роскошным видом на канал.
— Там у меня есть специальные обогреватели, так что мы не замерзнем, — заверила приятельницу Тифф и повела за собой на террасу.
Едва Джордан села за столик с бокалом «Беллини» в руке, как Тифф, перегнувшись к ней через стол, спросила напрямик:
— Я не хочу показаться грубой, но ты бы не могла рассказать мне, что сделало тебя столь чувствительной ко всякого рода ужастикам?
— Я не чувствительна…
— Твой жених был убит. Джордан вздохнула.
— Тифф, я вменяема.
Разумеется! Кто спорит? — раздраженно воскликнула Тифф, как будто не понимала, как кто-то может сомневаться в очевидном. — Я просто хочу сказать, что мне очень, очень жаль. Это ужасно. Говорят, он был копом и его убили как раз при исполнении?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119