Она была высока и величественна, прелестна и грациозна и очень хитра. Она подробно расспросила Элизу и, по-видимому, осталась довольна ее ответами. Королева подала Элизе леденец, который был с восторгом принят пухлыми детскими ручонками.
Немного погодя Элизу выслали из комнаты.
— Вы славно позаботились об этом ребенке, — сказала королева герцогу и герцогине. — Она унаследовала его храбрость и ум, и вы сумели справиться и с тем, и с другим.
— Не понимаю, о чем вы, ваша милость… — начала мать Элизы.
— Полно, Мари! — Казалось, королева была одновременно и довольна, и раздражена. — Так же, как его ум, она носит и его знамя — золотисто-огненные волосы! Не бойтесь, я не стану мстить. Мне хотелось только увидеть ее и убедиться, что она действительно от Генриха. Она всегда будет находиться под моим покровительством. Видит Бог, я не питаю вражды к Готфриду Фицрою и всегда защищала его. Жаль, но иногда я готова признать, что ублюдок Генриха был бы самым лучшим наследником престола. Генрих и Ричард горячи и нетерпеливы, а Джону можно доверять ровно настолько, насколько змее.
Прелестные искрящиеся глаза королевы вновь обратились на Элизу.
— Красивый ребенок, умный и живой. Я была рада ее увидеть.
Элизе приказали поклониться королеве. Затем ее поспешно увели из комнаты, но не прежде, чем девочка начала размышлять, что такое «ублюдок».
Сын кухарки, тремя годами старше Элизы, охотно объяснил ей, что это такое. Но, хотя он принялся насмехаться, Элиза была убеждена: она — не внебрачный ребенок. Прекрасная Мари де Буа — ее мать, а Уильям де Буа, герцог Монтуанский, — ее отец.
Прошли годы, и король Англии вновь посетил их замок.
Элиза с сожалением узнала, что Генрих заточил в темницу свою жену Элеонору. Она полюбила королеву, но, даже будучи ребенком, знала, что никакими силами нельзя заставить короля изменить свое решение, и поэтому промолчала.
Когда она подросла, ей позволили кататься верхом вместе с Генрихом.
— Знаешь, леди Элиза, — сказал он ей, подарив на десятилетие отлично выученного сокола, — ты единственная наследница своих родителей. Когда-нибудь ты станешь герцогиней Монтуанской.
— Да, знаю, ваша милость, — гордо ответила Элиза.
Ей еще раньше объяснили, что у Мари больше не будет детей и что она, Элиза, должна очень серьезно относиться к своему долгу. Монтуа было невелико, но земли его славились плодородием. В выборе свиты Мари следовала примеру Элеоноры Аквитанской: в замок приглашали самых известных историков, поэтов и ученых. Музыкантов приглашали на время, а они оставались в замке годами. Замок не был холодным, мрачным и грязным, как большинство замков того времени: на стенах висели теплые гобелены, пол был всегда устлан свежим тростником. Герцог Уильям участвовал в крестовом походе в Святую Землю под предводительством Луч Французского и его тогдашней жены, Элеоноры Аквитанской, и привез из похода немало добра: персидские ковры и шелковые ткани с золотым шитьем, фарфор, мрамор и серебро…
— Ты должна научиться как следует разбираться в людях, детка. Ты слишком хороша, чтобы стать… — Генрих помедлил несколько секунд.
— Чтобы стать чем, ваша милость?
— Заложницей, — тихо произнес он. — Вернемся в замок.
С того дня Элиза принялась за учебу с утроенным рвением. Она знала все границы Англии, Европы и Востока, помнила обо всех властителях и завоеванных ими землях.
В день своего пятнадцатилетия она вновь увидела короля. Ей невероятно повезло, ибо к тому времени юный Генрих был уже мертв, а Ричард объединился с Филиппом, королем Франции, в яростной борьбе против своего отца.
Элеонора еще томилась в своей темнице, а Элиза носила траур после смерти отца. Уильям де Буа, герцог Монтуанский, постепенно ослабел и умер от раны в плечо, полученной во время битвы за своего господина, против Ричарда.
Король впал в уныние. Он сразу постарел.
Элиза чувствовала, что возле нее он ищет прибежища. На этот раз Генриха не сопровождали рыцари, он казался больным и измученным.
Элиза была рада оказаться рядом с ним — особенно в такой день. Она научилась всему, что могло приносить ей пользу, и со времени смерти своего отца блестяще управляла поместьем. Мари была слишком стара, чтобы отвечать за наследство дочери, и Элиза доказала, что способна позаботиться о нем сама. Она распоряжалась домашними делами, возглавляла охрану замка, следила за тем, как работают на полях крестьяне, и поддерживала в герцогстве Монтуа мир и благополучие.
Вместе с тем Элиза не прекращала учебу. Она овладела английским и латинским языками и многими другими премудростями. В пятнадцать лет она была высокой, обладала стройной и красиво округленной фигурой, словом, превратилась в поразительно красивую юную женщину. Она презирала женщин и ненавидела порядок, ввергающий их в зависимость, превращающий в вещи, которые продавали и покупали их отцы и мужья, чтобы получить взамен богатства и земли.
Но женскими уловками и хитростями Элиза тоже умела пользоваться…
— Мама говорит, что я уже достигла возраста, когда могу выйти замуж, — заявила она королю на верховой прогулке в обществе короля. — Она предложила мне в мужья герцога Туренского, но, по-моему, такой союз был бы досадной ошибкой. — Она не стала объяснять Генриху, что презирает герцога Туренского за его утонченное щегольство, неумение держаться в седле, и прибегла к доводу из логики: — Его верность Анжуйской империи ничем не подтверждена, слишком часто в прошлом он оказывался на стороне французского короля.
— Ты совершенно права! — живо воскликнул король. — Нет, ты не станешь женой этого человека и не выйдешь замуж, пока я сам не выберу тебе пару!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157