Матильда провела ее через холл, а потом, вместо того чтобы подняться вверх по лестнице, они миновали бальный зал, темный и пустой, гулким эхом отражающий шум шагов и ветра за окном, и подошли к двери церкви. Матильда подтолкнула Ондайн внутрь и повела девушку прямо к прекрасному алтарю Женевьевы. Ондайн с ужасом увидела, что камень в полу снова отодвинут, черная пустота, ведущая в склеп, зияла перед ее затуманенным взором, как огромная прожорливая пасть.С алтаря, как с виселицы, свешивались в яму две веревки с завязанными на концах петлями. Прекрасный мраморный ангел с небесным выражением лица как будто смотрел на смерть у своего подножия.Ондайн хотела закричать, но голос не повиновался ей. О Боже! Ее объял смертельный ужас. В этот момент она поняла, что Матильда собирается ее убить. Ее тело онемело настолько, что она с трудом двигалась, едва говорила.— Отравлена… — еле слышано прошептала она, в то время как Матильда заботливо усадила ее на церковную скамью, продолжая свои приготовления. — Но за что?— Ах вы бедное создание! — запричитала Матильда, и только теперь — увы, слишком поздно — Ондайн отчетливо увидела явное безумие в глазах женщины. Да, она всегда чувствовала, что по Четхэму бродит безумие, но никогда не подозревала, что оно исходит от Матильды.Матильда! Та, которая клялась, что любит Женевьеву. Матильда, которая лила безутешные слезы, когда узнала, что ее хозяйку и будущего ребенка собираются отослать из замка.— За что? — пробормотала Матильда с отсутствующим видом, проверяя прочность петель на обеих веревках, спускавшихся с мраморного алтаря.— Но вы же любили ее? Вы заботились обо мне.— Да, конечно, я очень, очень любила Женевьеву! Дорогая моя девочка, вы тоже прелестны. Посмотрите, у меня здесь как раз две петли. Чтобы вы не чувствовали себя одинокой! Ах да, я совершила ошибку! С Женевьевой я ошиблась.— Нет…— Но они так кричали! — оборвала ее Матильда, неожиданно приходя в ярость. — Ах, госпожа, вы слышали, как они кричали? Мертвая госпожа и моя обожаемая мать! Она, знаете ли, совершила самое настоящее преступление! Я сама все это видела! Я там была в тот день! Моя мать столкнула леди Четхэм! Но какой это был ужас, когда она сама оступилась и полетела вниз! Ондайн, вот с того самого дня они стали кричать и умолять меня! Женевьева… Я думала, она успокоит их. Такая молоденькая, прекрасная, добрая! Я надеялась, что она исполнит их желания и они успокоятся. Но я ошиблась… Женевьевы оказалось недостаточно! Но ведь это так просто! Разве вы не понимаете? Помощниц должно быть две. Графиня Четхэм — для графини, а незаконная дочь — для любовницы! И тогда мы займем свое навечно проклятое место в нишах этого дома!— Неужели… отравлено… молоко?— Ах, бедная моя госпожа! Ну конечно, молоко было отравлено, чтобы облегчить вам переход! Вы не должны бояться, я возьму вашу руку. Я буду держать вас, пока мы не оставим эту жизнь, чтобы исполнить нашу роль в следующей!Ондайн пыталась кричать, пыталась бороться с Матильдой, когда женщина набросила петлю ей на шею и поволокла к яме. Она пыталась, но силы оставили ее.Уорик кивком головы отпустил Джека и распахнул дверь в комнату. Он был в ужасном настроении. Клинтон не сказал ни слова, когда Уорик попросил его подготовить к утру карету для Ондайн. Но Четхэм почувствовал внутреннее сопротивление кузена, и это было намного хуже любых возражений.Из конюшни он зашел к себе в кабинет и отсчитал изрядное количество золотых монет. Конечно, она будет отказываться, но ей придется их взять. Он посадит ее на корабль, который увезет ее из Англии. Даже если для этого ему придется держать ее связанной, с кляпом во рту до тех пор, пока корабль не отплывет достаточно далеко, чтобы маленькая дурочка не попыталась вернуться вплавь.Уорик прервал свои размышления и, нахмурившись, поискал на столе бутылку. Он глотнул обжигающей жидкости. Сегодня ночью ему придется преодолеть ее последнее сопротивление. От него потребуется напряжение всех сил, чтобы держаться от нее подальше, не прикасаться к ней, не вступать с ней в разговоры.Она должна уехать.Уорик не был суеверным, но вдруг он почувствовал, словно на него давят стены Четхэма, словно завывающий в темноте ветер предупреждает, что смерть снова рядом…Он расправил плечи и прошел через гардеробную комнату в спальню, готовый к встрече с Ондайн. Распахнув дверь, лорд Четхэм замер, похолодев от ужаса: ее там не было.— Ондайн! — позвал он.В ответ он услышал лишь стенание ветра. В считанные секунды Уорик обыскал спальню и прилегающие к ней комнаты Ее нигде не было.Он вихрем ворвался в зал и в отчаянии стал звать Джека. Слуга в страхе взлетел по лестнице и вбежал в комнату.— Она исчезла!— Это невозможно! Клянусь жизнью, она не проходила мимо меня!Они столкнулись с Юстином в обеденном зале, куда он вошел из картинной галереи. Юстин озабоченно вгляделся в напряженное лицо брата, затем вопросительно посмотрел на Джека:— Что…— Она исчезла! Ради Бога, я должен найти ее, Юстин…— Я никогда не трогал твоих жен! — раздраженно ответил Юстин, но, кажется, тут же почувствовал важность момента и побледнел. — Что мы стоим? Мы должны спасти ее!Дверь отворилась. Вошел Клинтон и с недоумением взглянул на встревоженных мужчин:— Что такое?— Ондайн! Ты не видел ее? Клинтон помолчал и ответил:— Если ты ищешь девушку, чтобы лишний раз оскорбить ее грубым обращением, Уорик, я не скажу тебе ничего! И если тебе так угодно, буду рад оставить замок завтра утром! Твое поведение недостойно мужчины. Скорее, ты ведешь себя как чудовище!Уорик бросился к нему и схватил кузена за плечи:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148