— рассмеялся он.— Убирайтесь, пожалуйста, отсюда и поскорее! И вообще как вы здесь оказались?— Через балкон… И какое-то время мне придется приходить к вам именно этой дорогой.— Разве вы не понимаете? Они же убьют вас. Он пожал плечами.— Неужели это вас огорчит?— Конечно! Вы спасли мне жизнь, и я не хочу подвергать опасности вашу!— Ах, как трогательно! А что же мне сделать, чтобы заслужить вашу любовь? Может быть, я должен стать Раулем, чтобы вы бросились передо мной на колени!Она сжала зубы.— Рауль просто…— Интересно, он тоже принадлежит к числу ваших мужчин?— Моих мужчин?— Ну конечно. Рауль, Юстин… Клинтон туда же. Джек! Хардгрейв… Король! Кто еще, моя дорогая?— Не будете ли вы любезны уйти? Из вас получился очень глупый кузнец!— Еще бы, я не из тех, кого легко дурачить, не так ли?— Уорик! — Она понизила голос и прошептала более настойчиво: — Ради Бога, вы не отдаете себе отчета… Они убьют вас!— Леди, хотел бы я посмотреть, как с этой задачей справится ваш дядя или этот слезливый Рауль. Я бы с удовольствием пронзил мечом их обоих или даже просто сломал им шеи! — Он задумчиво посмотрел на свои руки. — И мне обидно за эти прекрасные руки кузнеца. В них достаточно силы, чтобы справляться и с инструментами, и, когда потребуется, с врагами, и даже с непослушными женами.— Между нами все кончено, лорд Четхэм, — прошипела она, стараясь поскорее от него избавиться, потому что, похоже, он действительно не осознавал опасности и даже не старался говорить тише. — Вы женились на мне, чтобы выяснить, что случилось с… с Женевьевой. Теперь вам это известно. Вы обещали мне свободу…— Но вы же не стали дожидаться, пока я отпущу вас на свободу, миледи?— Я… не могла! — пробормотала Ондайн, отводя в сторону глаза. — Наверное, теперь вы уже знаете, что мне нельзя было уезжать из страны!Он лихорадочно соображал, как заставить ее слушать. Как сказать, что в тот день, когда она чуть не рассталась с жизнью, она стала ему необыкновенно близка… Как заставить ее вернуться и полюбить его?!— Это глупое оправдание! — сказал он.— Глупое?! — возмутилась Ондайн. — Четхэм, вы что, слепой? Этот дом и земли принадлежат мне по праву! Но даже не в этом дело! Черт побери, как вы…— Я разговаривал с королем.— Значит, вы знаете, — прошептала она, — что меня до сих пор подозревают в предательстве и я легко могу лишиться головы?!— Нет, я знаю, что вы сбежали от ужаса и по неопытности, не понимая, чем еще более усугубили свое положение. Карл никогда бы не послал вас на казнь, не разобравшись…Она прервала его тихим стоном:— Уорик, даже самые верные отцу люди поверили в эту клевету.— Карл помилует вас. Она покачала головой:— Возможно, но меня обвинят по закону. Я никогда не избавлюсь от подозрений и насмешек, и история не простит моему отцу злодеяние, которое он не совершал!Уорик тяжело вздохнул, и она попыталась угадать, о чем он думает в этот момент.— Ондайн, — сказал он наконец, — когда мы встретились, вы готовились умереть на виселице. Гордость — не такая вещь, за которую стоит умирать! Почему вы не сказали, кто вы на самом деле?— Чтобы сменить виселицу на топор палача?— Но сейчас все в прошлом. Вы разговаривали с Карлом. Вы знаете, что он уверен в вашей невиновности.Ондайн пожала плечами:— Карл не может ее доказать. Только я могу сделать это. Уорик поднялся и медленно прошелся по комнате. Ондайн наблюдала за ним. Наконец он опять подошел к ней, опустился рядом на корточки и твердо проговорил:— Вы же понимаете, что я могу прийти сюда с представителями закона — с целой королевской армией, если хотите, — и потребовать вашего возвращения, потому что вы моя жена, герцогиня. Я могу заявить на вас свои права и сам уладить эту историю. Слезы навернулись у нее на глаза.— Но у меня ведь еще есть время! — взмолилась Ондайн тихо, не зная, заботится он о ней от любви или просто потому, что не может позволить никому действовать помимо его воли и против его желания. — Пожалуйста, Уорик! У меня осталось меньше месяца, прежде чем меня принудят к… э-э-э…— Это называется двоемужием, моя любовь. Она нервно облизнула губы и покачала головой.— Я никогда всерьез не думала об этом…— Ах, дорогая герцогиня! Но зато как убедительно и прекрасно вы играли сегодня! Вам повезло, мадам, что я не досмотрел ваше представление до конца.— Уорик! Я должна найти эти подложные улики! Тогда я смогу использовать их как доказательство против них самих!— Но я не могу ждать целый месяц, сударыня. Ее сердце учащенно забилось.— Значит, вы уйдете? Вы не будете вмешиваться?— Да нет уж, я буду вмешиваться, как бы вы ни старались избавиться от меня. Мне все это очень не нравится, слишком это бесшабашно и опасно. Так что я не уйду и буду сторожить вас день и ночь, моя любовь. И я вам даю, чтобы управиться, не месяц, а только две недели.— Две недели!— Чем ближе ваша «свадьба», тем опаснее здесь находиться. И кроме того, советую вам, миледи, впредь следить за своим поведением и не выводить меня из терпения.Она возмущенно тряхнула головой, отчего ее волосы заструились по спине, как огненный поток, и сапфировые глаза ослепительно блеснули.— Сэр, кажется, вы успели заметить, что я не простолюдинка. Я — герцогиня Рочестерская, Уорик, и не позволю вам обращаться со мной как….— Моя госпожа, я не дам за вас и ломаного гроша, если даже в ваших жилах течет кровь и полусотни королей! И вы будете слушать меня, потому что вы Четхэм и я намерен уберечь вас от опасности. И еще потому — уверяю вас! — что не собираюсь терпеть, чтобы кто-нибудь домогался моей жены. Надеюсь, теперь мы пришли к общему пониманию, как вы думаете?Она потупилась, стиснула зубы, но утвердительно кивнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148