Он едва ли мог отдать предпочтение слову Фергюса Эндерсона, а не Шоны. Утром ему предстоит долгий разговор с Мэри-Джейн.Господи, как он устал. В муках познал силу любви, способную сделать мужчину беспомощным. Даже в то время, когда он был вынужден всецело доверять Шоне, она подставляла его под удар каждый раз, когда он пытался узнать истину. Она старалась защитить Мак-Гиннисов. Ему приходилось быть решительным с ней, даже проявлять холодность. Преданность Шоны могла стать причиной смертельной угрозы. И потом, это ее горничная, которая прослужила самой Шоне и клану Мак-Гиннисов всю жизнь, принесла ребенка Фергюсу. Боже мой! У него нет никаких оснований доверять Шоне. И все же…Он влюблен в небесно-синие глаза, шелковистые волосы, гибкое тело, возбуждающее его, нежный и чувственный голос, ласкающий, как прикосновение ладони, наполненный обещанием… однако так и не смог постичь истину. Она ускользала, как извилистая тропа в сумерках. Шона не говорила ему о том, что родила ребенка. Если бы она призналась, сейчас бы его не терзали мучительные сомнения. Услышав едва различимый шорох за спиной, Дэвид обернулся, готовый в одну секунду выхватить меч или пистолет.Алистер, молодой красавец, рослый и прямой, с высоко поднятой головой. Он был в килте расцветки Мак-Гиннисов — одной из разновидностей узоров и цветов Дагласов, поскольку Мак-Гиннисы входили в септ Дагласов из Крэг-Рока.— Алистер? — недоуменно спросил Дэвид.— Не желаешь выпить со мной, Дэвид? — предложил Алистер.— Я не прочь, — осторожно согласился Дэвид.Алистер шагнул вперед и налил себе бокал крепкого виски из графина, стоящего на столе. Выпив виски залпом, Алистер передернулся и отставил бокал. Он повернулся к Дэвиду.— Нам надо поговорить.— Похоже, ты выпил для храбрости?— Ты прав.— Тогда давай поговорим, Алистер.— Мне следовало сказать тебе правду — ту правду, о которой известно мне, — когда я столкнулся с тобой и с твоим братом в шахте.— Буду рад выслушать любую правду, которую ты откроешь мне сейчас.Алистер колебался всего минуту.— Видишь ли, я не удивился, узнав, что ты не умер.— Почему?— Потому, — отозвался Алистер, устремляя взгляд прямо в глаза Дэвиду, — что еще наутро после пожара я знал: найденный обугленный труп принадлежит не тебе — ты жив.— Как ты узнал об этом? — потребовал ответа Дэвид.— Это я подменил тебя трупом каторжника. Я вынес Шону из конюшни, прежде чем пламя добралось до нее, и я позаботился о том, чтобы труп каторжника обгорел до неузнаваемости, прежде чем положить его рядом с Шоной.А еще я сделал так, чтобы труп каторжника, Коллума Мак-Дональда, похоронили в склепе под замком, в гробу, на котором значится твое имя… Глава 22 Джеймс Мак-Грегор потягивал бренди, наслаждаясь удобством кресла времен королевы Анны, стоящего перед камином, вытянув ноги и положив их на скамейку. Пламя согревало его, он улыбался Шоне, и эта улыбка преображала его безобразное лицо. Несмотря на то что он принял приглашение Шоны, удобно уселся в кресле и согласился выпить бокал бренди, он смущенно признался:— Видите ли, леди Мак-Гиннис, я ничего не смогу вам рассказать. Ровным счетом ничего. Не имею права.Сидящая напротив Шона нахмурилась.— Вы не скажете мне даже о том, куда увезли мальчика? Джеймс подался вперед.— Клянусь вам, ему ничто не угрожает — это вас успокоит?— Да. Но этот тиран Дэвид отдал вам жестокий приказ. Джеймс улыбнулся, обхватив ладонями бокал.— Мальчик здоров, о нем заботятся, с ним ничего не случится.— Откуда вы знаете, что он здоров? Мак-Грегор удивленно воззрился на нее.— Как откуда? Я ведь бы лекарем, миледи, — в прежней жизни. И с мальчиком, и с Сабриной все будет хорошо. Я мог бы осмотреть ее сегодня же, но вы пожелали, чтобы это сделала ваша знакомая.— Это было очень важно для меня. Эдвину считают колдуньей, но она не имеет ничего общего с людьми, которые похитили Сабрину. Я твердо знаю.— Значит, это только к лучшему, что она сегодня приходила в замок, — согласился лекарь и продолжал: — Я познакомился с лордом Дагласом на корабле, когда нас обоих увозили далеко от родины, чтобы обречь на пожизненное рабство. Мне удалось избежать печальной участи только благодаря лорду Дагласу, я не считаю его тираном и рад выполнить его приказание.— По-вашему, Дэвид поступил справедливо, отняв у меня ребенка? — возразила Шона.Джеймс придвинулся к ней, покачивая в ладонях бокал бренди и наслаждаясь янтарным оттенком напитка.— Вы не представляете себе, как приятно сидеть в удобном кресле и пить восхитительное бренди, — заметил он с улыбкой.— Похоже, вы не слушаете меня, мистер Мак-Грегор.— Напрасно вы так считаете. Мне давно хотелось познакомиться с вами. С первой минуты, когда лорд Даглас очнулся и узнал, что его обвиняют в убийстве, он считал, что вы погибли. Я думал, он разорвет в клочья капитана, помощника и экипаж, прежде чем умрет сам, но вскоре он понял, что вы живы и здоровы, а его самого считают мертвецом.— Значит, он рассказывал вам обо мне?— Да.— И должно быть, рассказывал только плохое.— Миледи, нам вместе довелось жить в аду. В Лондоне добрая королева Виктория заслужила себе славу справедливостью и благородством, но, несмотря на свою доброту, она не замечает ни ужасающей жизни трущоб, ни нищих. А когда в нашей стране человека приговаривают к каторге — не важно, справедливым было обвинение или нет, — он попадает в земной ад. Должно быть, вам известно, что Дэвида увезли на корабль и отправили на каторжные работы. Рядом с ним я пережил свирепые шторма, бок о бок трудился в каменоломнях. Я видел, как он помогает другим, избавляя их от наказания безжалостных стражников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107