Шона знала, какими безжалостными могут быть Дагласы, когда сталкиваются с предательством.Письмо было любезным. Эндрю прибывает в Крэг-Рок, но не знает, сколько пробудет на родине, как и того, когда окажется на ней. Шону он просил ничего не менять в управлении его владениями: до сих пор в его отсутствие она прекрасно справлялась со своими обязанностями. Ей незачем освобождать хозяйские покои в Касл-Роке и перебираться обратно в замок Мак-Гиннисов. Недавно Эндрю вновь женился, и теперь мечтал побывать в доме предков вместе с молодой женой и друзьями. «Если ты следишь за сообщениями из Америки в газетах, тебе должно быть известно, что народ моей матери вступил в переговоры с американским правительством. Поскольку это по меньшей мере осложняет мои планы и я могу отбыть в Шотландию в любой момент, то, надеюсь, мое возвращение не причинит тебе неудобств. Мне, как и любому гостю из Америки, предстоит совершить множество визитов, и я прошу тебя не тревожиться заранее, ожидая моего прибытия. С нетерпением жду возможности увидеться с тобой».Вспомнив, что первая жена Эндрю, индианка из племени сиу, скончалась от тяжелой болезни пару лет назад, Шона с довольной улыбкой взглянула на Гоуэйна.— Он снова женился. Как я рада! Терпение Гоуэйна лопнуло.— Рада? Почему, черт побери? Теперь он наплодит маленьких смуглых дикарей, и они явятся сюда, чтобы обобрать нас!— Владения Дагласов никогда не принадлежали нам, хотя именно благодаря им мы процветаем.— Владения Дагласов по праву принадлежат тебе. Эндрю Даглас — а может, следует называть его лорд Ястреб? — и пальцем о палец не ударил, чтобы позаботиться о них. Он американец и наполовину дикарь. Ему следовало остаться там, у родственников матери, среди стрел, луков и бизонов!Ему полагалось бы провести там всю жизнь и погибнуть в прериях, чтобы земли Дагласов достались нам!— Дедушка, эти земли принадлежат ему.— Да, ему. Но сотни лет назад, детка, еще до Роберта Брюса, горцы не признавали владычества английских королей, и Шотландия осталась свободной только благодаря их силе и воинскому искусству. В то время Дагласы и Мак-Гиннисы действовали сообща, рука об руку, заключали между собой браки, и если бы род Дагласов угас, его собственность по закону перешла бы к самым близким родственникам Дагласов — к Мак-Гиннисам.— Дедушка Гоуэйн, лорд Ястреб Даглас из Америки жив и здоров.Гоуэйн пропустил ее слова мимо ушей.— Беспорядки в Америке! — бормотал он. — Да, американцы намерены разделаться с краснокожими. Газеты наперебой пишут о великих сражениях. Эндрю Дагласу следовало бы погибнуть в таком бою прежде, чем у него появится шанс обзавестись наследниками!Удивляясь, Шона покачала головой.— Дедушка, он еще совсем молод. У него молодая жена. Я не сомневаюсь, что вскоре появится еще одно поколение Дагласов из Крэг-Рока.— Эндрю Даглас — американец. А я отдал этой земле все свои силы и жизнь!— Когда покойный лорд Даглас понес тяжкую утрату и вернулся в Америку, я пообещала в его отсутствие заботиться о владениях Дагласов, как велит нам обычай. Но мы также согласились взять на себя этот труд, чтобы приумножить богатство рода Мак-Гиннисов, — спокойно напомнила Шона. — И Господь свидетель, после пожара у нас нет никакого права…Гоуэйн хватил кулаком по столу, уставившись на нее.— Ты отважилась пойти против Бога, Шона Мак-Гиннис.— Неужели это Бог заставил меня заманить Дэвида в конюшню? — осведомилась она.Минуту Шона думала, что дедушка ударит ее, — он не сводил с нее налитых яростью глаз.— Пожар, детка, был деянием Божиим, — возразил он. — И если ты готова допустить, чтобы вся семья погрязла в долгах, то Богу не следовало выводить тебя из этого адского пламени!— Я не верю, что пожар был деянием Божиим, — твердо отозвалась Шона.— Может, ты обвиняешь в поджоге меня? Уверяю тебя, детка, я этого не делал! — заявил Гоуэйн, зло прищуривая глаза. — Более того, здесь были представители власти из самого Эдинбурга по требованию твоего лорда Ястреба Дагласа, если ты помнишь. Поджог так и не удалось доказать, дорогая.— Тогда что же случилось?Гоуэйн положил ладони на стол и вгляделся ей в глаза.— Господь восстановил справедливость! — убежденно выпалил он.Шона смотрела на деда, потрясенная выражением мстительного злорадства на его лице. Гоуэйн не испытывал никаких угрызений совести после смерти Дэвида, но по крайней мере поджога он не совершал — это Шона знала наверняка. Вероятно, он уже забыл о страшной ночи. Шона пыталась последовать его примеру, но не могла. Давно минувшим событиям предстоит преследовать ее до самой смерти.— Может, тебе было бы удобнее, если бы я тоже погибла во время пожара? — полюбопытствовала она.Гоуэйн вновь взорвался раздраженной бранью.— Боже милостивый, детка, как ты можешь обвинять меня в этом? Та ночь давно прошла, твои родственники живы, как и углекопы и еще двести душ на наших землях. И если ты хочешь быть хозяйкой Крэг-Рока, ты должна забыть о прошлом и жить ради будущего.Шона взглянула на него и медленно кивнула, а затем перевела взгляд на лежащее на столе письмо.— Хотела бы я знать, зачем он приезжает.— Вот этого я не могу тебе сказать, детка, — ответил Гоуэйн, скрестив руки на груди и возвышаясь напротив кресла, в котором сидела Шона. — Хотя, может быть, и сумею. Каждый из нас, безмозглых олухов, счел своим долгом отправить ему соболезнования после смерти его отца. Должно быть, ему в голову запала мысль о том, что надо бы вернуться на родину и потребовать свою собственность, хотя, Бог свидетель, неизвестно, зачем это ему понадобилось или зачем Мак-Гиннисам тревожиться из-за его приезда — если, конечно, у кого-нибудь не нашлось других причин вызвать его сюда, — размышлял вслух Гоуэйн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107