Она бегом пересекла долину между замком Мак-Гиннисов и Касл-Роком и взбежала на холм, уверенная, что кто-то преследует ее. Она миновала Касл-Рок, слыша шорох и тяжелый топот за спиной. Впереди лунный свет серебрил воды озера. Надо добраться до берега. Из глубины озера выйдет оборотень в звериной шкуре. Этот оборотень, получеловек-полузверь, а может, демон, спасет ее…Но от воды ее отделяли камни друидов. И главный камень — алтарь. Шона не помнила, как подбежала к нему, но вдруг оказалась совсем рядом и споткнулась. Преследователь уже настигал ее. Она чувствовала на спине его горячее дыхание. Ощущала тепло чужого тела…Пальцы, протянувшиеся из-за ее спины, сжались вокруг ее шеи. Она упала на алтарь и перекатилась, чтобы спрыгнуть с другой стороны. Но едва Шона повернулась, ей предстало кошмарное видение. Она лежала рядом с трупом — обгоревшим, страшным, с искаженным лицом, черным ртом, разинутым в последнем жутком вопле агонии и смерти.Она проснулась внезапно, дрожа, задыхаясь и надеясь, что собственный крик ей только приснился. Но тут с ее губ чуть не сорвался второй — ее обхватили сильные руки.— Что случилось? — послышался из темноты низкий шепот Дэвида, и Шона почувствовала, как он садится рядом.Он пришел, поняла она. Он провел ночь у огня, как страж. Он опять застал ее врасплох, прокравшись в комнату под покровом темноты и тишины, как призрак. Оборотень, вышедший из озера, появляющийся рядом, когда ему вздумается, и пропадающий из виду так же неожиданно. Решительный, готовый воспользоваться своими преимуществами.— Шона! — напомнил о себе Дэвид. Она слабо покачала головой.— Ничего. Просто приснился страшный сон.— О мертвеце? — спросил Дэвид.Она отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо в тусклом свете камина. Он прищурил глаза, сжал губы, но, по-видимому, не собирался ни обвинять ее, ни насмехаться.— Да, о похороненном мертвеце, — подтвердила она.— И обугленном?Ее охватила неудержимая дрожь. Как странно! Казалось, Дэвид успевает побывать везде, где бывает она, и слышит все, что она говорит.— Сегодня я говорила с Эдвиной Мак-Клауд…— И что же?— Она заявила, что в твоей могиле похоронен другой человек.— Проницательная женщина.— Но откуда в ней эта проницательность?— Она всегда была умна, — заметил Дэвид. — Может быть…— Может быть — что? Пришло время объявить, что ты жив?— Не совсем так.— Тогда что же?— Пожалуй, пора убедиться, не похоронен ли в моей могиле каторжник, место которого я занял.— Каторжник?— Это долгая история. И потом, она не имеет значения.— Для меня — имеет.— Пусть так, но сегодня я не расположен рассказывать ее.— Но я хочу знать…— Шона, расскажи, что случилось с тобой в ночь пожара? — потребовал Дэвид.— Меня вытащили из конюшни — не знаю кто. Помню только, я очнулась уже снаружи — рядом с твоим трупом.— Значит, той ночью кто-то перехитрил заговорщиков, — заметил он. — Мне было суждено погибнуть в огне, и кто-то позаботился, чтобы все выглядело именно так, а затем меня подменил трупом другого человека.— Возможно, кто-то из моих родных пытался спасти тебя, — предположила Шона.— Вполне допускаю. Но незачем говорить об этом с таким превосходством!— Чего же вы ждали, дорогой мой лорд Даглас? Ваши внезапные появления встревожат кого угодно — и при этом вы никогда не стучите в дверь или хотя бы по спинке кровати!— Призракам не полагается стучать.— Тогда, вероятно, призракам не полагается наслаждаться радостями простых смертных.— Как грубо, миледи! Особенно если учесть то, что я провел в кресле много ночей подряд, заботясь о вашей безопасности.— И то правда, — насмешливо согласилась Шона. — Если уж мне суждено быть убитой, убийцей станешь ты.— Непременно.— Если ты готов сторожить меня, — ровным тоном продолжала она, — можешь продолжать.Шона всеми силами старалась смотреть Дэвиду в глаза. Но ее била дрожь, а ресницы то и дело опускались, прикрывая глаза. Почему сегодня ей так тревожно?— Ты боишься, — заметил Дэвид, — но это ни к чему — я здесь. И ты права: если уж тебя кто-нибудь убьет, то убийцей буду я.— Лорд Даглас, ваше красноречие несравненно. Прошу вас, располагайтесь в своем кресле у огня, где вы достойно стояли на страже моего покоя, пока я не помешала вам так грубо своим криком.— Меня не устраивает кресло у камина.— Какая досада!— Но мне не хотелось тревожить твой сон.— Удивительное благородство! Значит…— Но ты уже не спишь, — напомнил он.Ее окатила горячая волна. Шона была готова признаться, что не желает ничего другого, кроме как найти утешение в глубоком сне.Но вряд ли теперь ей удастся заснуть. Видения заполонили ее мозг. Ей хотелось ощутить рядом плоть живого человека, почувствовать обхватившие ее тело сильные руки, избавиться от страха, который внушила ей промозглая и мрачная могила. Она скользнула к нему в объятия с негромким радостным вскриком. На мгновение она ощущала только спокойствие и надежность его рук, но вскоре чувства стали глубже…Его пламя жгло ее снаружи и изнутри, и когда сладкое блаженство охватило их, как искры, вылетающие из горящего полена, расколовшегося в нестерпимо жарком пламени, она взлетела вверх и лишь спустя некоторое время медленно поплыла вниз…Но его тепло не исчезло. Шона знала: он уйдет. Испарится в первые часы рассвета, и она даже не поймет, куда он скрылся. Но он будет по-прежнему следить за ней и слушать — все до единого слова.Шона пошевелилась, когда Дэвид наконец поднялся с постели; Комнату по-прежнему заполняли тени, но слабые проблески света уже виднелись в окне. Она почувствовала теплое прикосновение его губ ко лбу, а затем тепло исчезло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107