— Его усилия поддерживают два артиллерийских офицера по имени Блайз и Синклер, — добавил он со смешком.
— Рада слышать, что капитан Блайз обнаружил достойный выход своей энергии, — ответила она сухо.
— Есть и другой. Она живет в районе Весселтона.
— А! Я подозреваю, она проявила большее чувство благодарности, получив его бриллиант. А что еще ты скажешь о новом орудии, Франц? Оно достаточно страшное, чтобы отпугнуть буров и освободить нас?
Он строго посмотрел на собеседницу.
— Не стоит относиться к таким вещам слишком легкомысленно, Лейла.
— Тогда разговаривай об этом только со своим воинствующим бароном, который считает тебя немцем. Я устала от войны, от обещаний, устала быть пленницей без всякой надежды на освобождение. Я хочу домой, Франц. Боже, как я хочу домой!
Мысли о Лондоне, о театре Линдлей и о ее прелестной квартире занимали Лейлу все время, пока, механически улыбаясь, она раздавала загорелым мужчинам в хаки кусочки пудинга. Они, вероятно, считали, что она занимается и любовью с такой же улыбкой на лице. Может, эту кампанию ненависти против актрисы организовал кто-то из них, а вовсе не забитая жена одного из обывателей? Может, не стоит обманываться, глядя на их смущенное восхищение? Разве не могли они ставить ее на одну доску с теми «бриллиантовыми королевами», что развлекали мужчин как на сцене, так и вне ее во времена алмазной лихорадки?
Они с Францем вернулись разгоряченные и усталые, лелея мысль об отдыхе в течение нескольких часов, прежде чем наступит время отправляться на концерт. Все мечты о прохладе, однако, вылетели из головы Лейлы, когда она обнаружила Нелли лежащей на кровати и сотрясаемой регулярными приступами рвоты и судорогами. Салли стояла около матери и ревела, а их чернокожая служанка Мим исчезла, видимо, решив, что состояние Нелли связано с кознями дьявола. Подозревая, что Нелли страдает от какой-то лихорадки, Лейла бросила зонтик и сумочку на пол и принялась за работу. Посадив девочку в ее кроватку с чашкой молока и книжкой с картинками, Лейла протерла мокрой тряпкой горячее тело Нелли, побрызгала одеколоном подушку и постаралась устроить девушку как можно удобнее, приговаривая, что сейчас же идет за врачом. Все еще в элегантном розовом муслиновом платье и широкополой шляпе клубничного цвета с перьями Лейла покинула бунгало, чтобы найти кеб.
Был полдень, обычное время сиесты, и ни одного экипажа на улице не осталось. Проклиная извозчиков, она пошла пешком, надеясь найти какой-нибудь экипаж и уговорить помочь ей. Она была сильно напугана. Нелли вела себя очень странно с того времени, когда обнаружила надпись на заборе, вынудив тем самым хозяйку рассказать все про анонимные письма.
Лейла торопливо шла по опустевшим улицам, безуспешно пытаясь найти хоть какое-то средство передвижения, чтобы добраться к дому врача на другом конце города. Решив уже, что придется всю дорогу идти пешком, Лейла заметила двух всадников в военной форме, направлявшихся к ней. Не сомневаясь, что они помогут, она остановилась, ожидая их приближения. Оба были жителями Кимберли, хотя и не близко знакомыми, и оба с готовностью откликнулись на ее мольбу. Один галопом отправился к дому врача, а другой предложил проводить Лейлу домой.
— Спасибо, но нет никакой необходимости, — заметила она благодарно. — Ваша семья с нетерпением ожидает вашего прибытия, а я вполне способна сама одолеть то расстояние, которое только что прошла. Ваш спутник оказал мне необыкновенно важную услугу, и я бесконечно благодарна за это.
Они расстались, и Лейла повернула назад, радуясь, что не пришлось так долго идти. Проходя по улицам, нагревшимся еще сильнее за последние несколько минут, Лейла не могла избавиться от тревоги. Лихорадка, плохое питание и эмоциональный шок, вызванный надписью на заборе, представляли нешуточную угрозу для Нелли.
Так и не сумев заменить Рози, Нелли, тем не менее, заняла пустоту, образовавшуюся после самоубийства подруги, которую Лейла не могла забыть. Если что-то случится с Нелли, то рядом с ней никого не останется — лишь бесконечная череда мужчин, едва ли относящихся к ней как к другу. Без Нелли из жизни уйдет тепло, привязанность и бескорыстие.
Заворачивая за угол, чтобы пройти на дорогу, ведущую к тихой улице, где стоял ее коттедж, Лейла начала молиться за жизнь подруги, подумав мельком, а слышит ли кто-нибудь наверху ее просьбы.
В другом конце узкой улочки из ворот дома вышла женщина и направилась в ее сторону. В руках она сжимала палку, но Лейла была слишком погружена в свои мысли, чтобы отметить странность подобной ноши. Вскоре в переулке появилась еще одна женщина, и тоже с палкой. Что-то необычное в том, как они шли, — рядом, но не разговаривая, — вызвало у Лейлы сначала любопытство, затем удивление. И только потом она вдруг заметила, что в руках у них находились столь необычные для слабого пола предметы.
Замедлив шаги, Лейла решила вернуться и пройти дальней дорогой. Ее тревога возросла, когда в другом конце улицы показались еще три женщины и медленно пошли за ней. Каждая держала что-то, что могло служить оружием.
Глубоко внутри появилось чувство страха. Дико озираясь в поисках выхода, Лейла заметила просвет в кустарнике, где вполне могла быть тропинка к соседней улице. Быстро свернув с ярко освещенной улочки в тенистую прохладу, создаваемую бурно разросшимися растениями, она кинулась в сторону предполагаемого прохода. Но он оказался лишь миражем. За зеленью листьев таилась непролазная стена колючих кустарников. В панике развернувшись, Лейла поняла, что поставила себя в очень затруднительное положение, когда свернула с дороги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146