Рыцарь ехал, сняв шлем и держа его под мыш­кой, хлеставший дождь промочил его до нитки, мокрые волосы цвета спелой пшеницы прилипли ко лбу. Он был похож на архангела Михаила – лоб чистый и благородный, выражение синих глаз – суровое. От такого ждать пощады не при­ходилось.
За тамплиером следовал слуга с вьючной лошадью, а за ним – довольно пестрый эскорт ры­царя – пятеро солдат и высокая фигура в плаще, запачканном глиной, и сапогах для верховой езды, поношенных и грязных.
Идэйн не могла отвести глаз от этой фигуры. Она помнила, как этот человек снял шпоры с этих самых сапог и закопал их, а также латы. И она с рыданием прижалась лицом к холодному камню.
На нем не было шлема, который был потерян во время кораблекрушения. Капюшон красивого плаща был слегка откинут назад, и неяркий свет, пробивавшийся сквозь тучи, освещал его вьющие­ся темно-рыжие волосы. А лицо…
Идэйн прикусила губу, чтобы не расплакаться снова.
О, что за замечательное это было лицо! Круп­ный юношеский рот, кривящийся в скептической усмешке; широкие плечи, обтянутые мокрым пла­щом. Он выглядел нелепым, когда пытался выбирать дорогу среди камней в своих порванных и теперь уже бесполезных сапогах. Идэйн недоуме­вала, почему он оказался здесь. Всем было из­вестно, что Магнус фитц Джулиан не был про­стым солдатом.
Потом Идэйн вспомнила, что в результате ко­раблекрушения у него теперь нет лат, а возможно, и денег. Не было ничего, чтобы купить хлеба или какой-нибудь другой еды. Он оказался один в чужой, незнакомой стране. Идэйн гадала, удалось ли ему сохранить свой меч. Но как бы там ни бы­ло, она не сомневалась, что он ищет ее.
Константин и его люди высыпали из башни и теперь толпились у входа в нее, чтобы приветст­вовать гостей. Магнус не услышал бы ее, даже если бы Идэйн окликнула его.
Идэйн прижалась щекой к камню, думая, что теперь они не расстанутся снова, что бы ни случи­лось.
Никогда, сказала себе Идэйн. Она этого не допустит.
9
Уильям Лев, король Шот­ландии, вышел из медного чана, в котором прини­мал ванну, и оказался на попечении двух моло­деньких служанок. До того, как девушки завернули короля в льняные полотенца, люди, находившиеся вместе с ним в ванной комнате – верховный судья и наместник короля фитц Гэмлин, стюарт фитц Алан, рыцари личной королевской гвардии, обла­ченные в доспехи, и дюжина горцев, сидящих на корточках, – получили возможность созерцать прекрасно сложенное обнаженное тело монарха, на что, по-видимому, Уильям и рассчитывал. Было разумно время от времени напоминать под­данным, что королю и надлежит выглядеть истин­но по-королевски.
Рост Льва был более шести футов, а тело его было щедро помечено шрамами – следами много­численных битв, и выглядел он отважным воином, достойным наследником своего покойного брата Малкольма. Отстранив девушек, король принялся скрестись и чесаться в самых интимных местах, и от него не укрылось, что собравшиеся следят за каждым его движением. Потом он со вкусом по­тянулся, и движение это было неторопливым и мощным.
Уильям был выше всех мужчин, находившихся в комнате. Сидевшие на корточках горцы запро­кинули головы, чтобы видеть его. Как и покойный король, его брат, Уильям Лев желал быть могу­щественным монархом и в особенности получить назад приграничную шотландскую территорию, оказавшуюся во власти английского короля Ген­риха Плантагенета, который захватил ее. Вот по­чему Лев проявил такой интерес к сообщению, касавшемуся английского короля Генриха, а имен­но, что Генрих послал в Шотландию рыцаря-там­плиера за девушкой-послушницей из одного из норманнских монастырей.
Лев позволил девушкам растирать себя полотенцами, пока все его крупное тело не раскрасне­лось, а кожа не начала гореть, а потом смуглый сокольничий (ростом всего лишь в половину коро­левского) надел на него тонкую белую льняную рубаху и кожаную юбочку и набросил плащ с ка­пюшоном из овечьей шкуры, вышитый красной и синей шерстью.
Когда купание короля было окончено, горцы, сгрудившись вокруг чана, вылили из него воду в проделанный для этой цели сток в каменном полу. Потом они вынесли из комнаты пустой чан, а де­вушки, помогавшие королю во время купания, последовали за ними.
Король повел собравшихся придворных в дру­гое, более просторное помещение.
– Что касается чудес, – сказал он, садясь на край кровати и позволяя сокольничему зашну­ровать свои башмаки без каблуков из оленьей ко­жи, – если эта ясновидящая-святая обладает хотя бы половиной той силы, которую ей припи­сывают, то, призываю Господа в свидетели, это значит, что она равна мощью целой армии любого короля! Как она это делает? Смотрит в свое золо­тое зеркало или бросает магические палочки и тотчас же узнает о грозящей опасности? Напри­мер, сколько воинов, рыцарей и коней ждут в лесу или в поле? И как наилучшим образом устроить им засаду и как успешнее истребить их? – И Уи­льям восторженно похлопал себя по коленке. – Страсти Господни! Да она могла бы даже назвать время, когда падет осажденный замок! С ней лю­бой король может захватить любую страну!
Наместник фитц Гэмлин и стюарт фитц Алан обменялись понимающими взглядами.
– Удивительный волшебный дар, если гово­рить правду, ваше величество, – сказал верхов­ный судья и наместник, тщательно подбирая сло­ва, – и весьма ценный для всех монархов. Но я слышал только, что девушка производит впечатление одержимой какой-то силой. А те, кого я встречал и с кем беседовал, не желали вдаваться в подробности, что это за сила и как она действует.
Уильям бросил на него острый взгляд.
– Ну, положим, нам удалось убедить аббати­су монастыря Сен-Сюльпис рассказать поточнее об этом «даре», и она рассказала о нем достаточ­но подробно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97