Я всегда буду помнить о ней и ценить. До свидания, Том.
Джейн пошла к двери, но Том, окликнув ее, сказал:
– Вы можете быть уверены, что с вашим другом ничего не случится. Его никто не выдаст. Верные королю люди будут прятать его и капитана Дигби до тех пор, пока беглецы не оправятся.
Джейн пришлось удовольствоваться этим заверением. Она ушла и не увидела озабоченного выражения лица Тома, которого беспокоило здоровье сэра Саймона – у того началась лихорадка из-за раны в ноге.
Спустя час карета с Джейн и ее женихом выехала из Боудена.
Они оказались вдвоем в большой, обтянутой кожей карете с куполообразной крышей. На окрестности можно было смотреть только в проем двери, кожаную занавеску которой на время подняли. Джейн молча и недвижимо сидела напротив Эдварда. Прикрыв глаза, она не отрываясь вглядывалась в окрестные пейзажи и говорила лишь тогда, когда он ее о чем-нибудь спрашивал. Его соседство действовало ей на нервы.
Хотя они сидели не рядом, она ощущала тепло и мужскую силу, исходящие от него. Это приводило ее в волнение: что-то готовит ей будущее?
А Эдварда раздражало, что она сидит в напряженной, застывшей позе и лишь из учтивости отвечает на его вопросы. Он старался вести себя так, чтобы она расслабилась и стала немного приветливей. Он даже собрался сесть около нее и снова поцеловать, чтобы увидеть, как смягчится и засветится ее взгляд.
Джейн была одета в светло-зеленый наряд: широкая юбка собрана сзади, что позволяло увидеть вышитую нижнюю юбку, а облегающий жакет подчеркивал стройность фигуры. Выглядела она обворожительно. Очертания ее бледного, как камея, лица были нежны. Совсем ребенок, несмотря на свои девятнадцать, подумал Эдвард. Но он тем не менее догадывался, что под ее детской внешностью скрывается чувственная и страстная женщина. Интересно, о чем она думает сейчас, устремив безучастный взор вдаль?
– Тебе удобно? – спросил он.
Она повернула к нему голову. Эдвард сидел напротив нее, лениво откинувшись на сиденье, и сверлил ее темно-карими глазами из-под густых черных ресниц. Погруженная в свои мысли, она не расслышала его слов.
– Я спросил, удобно ли тебе? – повторил он.
– Да. Очень удобно, спасибо, – ответила она. – Я немного устала, но, пожалуйста, не беспокойтесь. – Джейн снова отвернулась и уставилась на мелькавший пейзаж.
– Моя главная забота – твое благополучие. В Дейтоне ты сможешь отдохнуть.
– Я могла это сделать и в Боудене, – холодно заметила она.
Эдвард нахмурился и подавил гнев лишь потому, что понимал ее состояние.
– Послушай, Джейн, – голос его зазвучал резко, – я не потерплю, чтобы ты разговаривала со мной как со случайным знакомым. Я знаю, что ты обо мне весьма низкого мнения, поэтому до приезда в Дейтон намерен положить конец всем нашим недоразумениям.
Джейн молча смотрела на него – его взгляд завораживал.
– Так что ты скажешь?
– Я не виновата в том, что немного опасаюсь войти в неприятельский лагерь, – колко заметила она.
– Не забывай, что моя мать тоже сторонница короля.
– Значит, мне будет легче привыкнуть к жизни в Дейтоне.
– Надеюсь. Родственные связи в моей семье война не затронула. С самого начала мы решили, что политика не должна нас перессорить. Наши взаимные привязанности не изменились. Неужели тебе трудно вести себя подобным же образом?
– Вам придется простить меня – я не могу вести себя подобным образом, ведь мой отец недавно убит «круглоголовыми».
– Не забывай, что и мой отец погиб при Эджхилле.
– Вот именно. Погиб, сражаясь на стороне короля против парламентаристов, в чьих рядах вы находитесь.
Эдвард прищурился и произнес ледяным тоном:
– Не стоит мне об этом напоминать. Своей верностью королю мой отец вверг семью в долги, а сам отправился умирать. – Он наклонился вперед и пристально посмотрел на Джейн. – Я восхищен тобой, Джейн. Мало кто из женщин защищал бы свой дом так мужественно, как ты. Но ты должна проявить ко мне терпимость. Все люди грешники, не так ли? Поэтому не суди меня слишком строго.
– Я и не собираюсь вас судить.
– Ты возмущена тем, что я поддерживаю парламент, и обижена на меня за то, что я тебе не писал. Но я не любитель писать письма. Будем считать, что ты, рассердившись, меня уже наказала. Но ты тоже мне не писала, – тихо добавил он.
– Простите… но когда вы выступили против короля, я… решила, что наша помолвка расторгнута. Война настроила отца против сына, а брата против брата. Почти все семьи в стране разделились на два лагеря.
– Надеюсь, наших отношений политика не испортит. Особенно когда мы поженимся.
Джейн строптиво вздернула подбородок.
– Я пока что свободна, Эдвард. А когда мы поженимся, я вольна думать так, как захочу. Покорности требуйте от своих служанок.
Эдвард откинулся на спинку сиденья и посмотрел на нее из-под полуопущенных век. Его позабавили ее слова, и он рассмеялся.
– Я ничего не собираюсь от тебя требовать. Но ты не всегда будешь такой упрямой. Я сумею укротить тебя.
– Каким образом, милорд? Силой?
Он поднял брови и тихим, чувственным голосом произнес:
– Вовсе нет. Силой женщину не укротишь. Я постараюсь убедить тебя самым нежным образом, обещаю, причем мне очень хочется приступить к убеждениям прямо сейчас.
Его глаза, поедавшие губы Джейн, переместились на нежные овалы груди в вырезе лифа платья. Она покраснела.
– Я попросила бы вас, милорд, вести себя сдержаннее, – сердито ответила она, стараясь скрыть неловкость.
– Ты боишься меня, Джейн? Я же тебе не враг.
– Нет, я вас не боюсь, хотя вы мне в некотором смысле враг. – Сказав это, Джейн вдруг поняла, что боится не столько его, сколько себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47