– не отвечая, продолжил он допрос, и вдруг его руки оказались у нее на плечах.
Шарлотта не испугалась, напротив, она с трудом сдерживала смех – похоже, Даутри и впрямь принимает ее, несчастную старую деву, за роковую соблазнительницу!
– Как давно вы знакомы?
– Достаточно давно, – ответила она, чтобы продлить удовольствие.
Внезапно Даутри наклонился и, не дав Шарлотте сообразить, что происходит, приник к ее рту.
Его губы были твердыми и теплыми, и Шарлотта ощутила чуть солоноватый вкус морского ветра с примесью гвоздики – именно таким и должен был быть на вкус поцелуй моряка. «Вот так сирены соблазняют путников», – пронеслось в ее мозгу. И эта мысль показалась ей столь восхитительной, что Шарлотта сделала то, чего добивался Даутри, – приоткрыла губы.
В следующее мгновение она лишилась способности ясно мыслить – не прерывая поцелуя, Даутри заключил ее в объятия и прижал к груди. От прикосновения к его теплому, пахшему пряностями, мускулистому телу Шарлотта окончательно потеряла голову. Она обвила обеими руками его шею, и пол ушел у нее из-под ног.
Неистовый поцелуй прервал легкий шум, донесшийся с кровати. Шарлотта отстранилась и оглянулась – Вильерс пошевелился, но не проснулся.
Шарлотта протянула руку и поправила больному покрывало.
– Что говорит здешний врач? – понизив голос, чтобы не нарушить сон Вильерса, спросил Даутри.
Увы, врач не сказал ничего такого, о чем бы Шарлотта и так не догадывалась.
– Если герцог переживет сегодняшнюю ночь… – вздохнула она. – Но доктор Треглоун сомневается. А что думаете вы?
Даутри молчал, однако она прочла ответ в его глазах, и он болью отозвался в ее сердце.
– Что вы будете делать, когда он умрет? – спросил будущий герцог Вильерс. Он по-прежнему растягивал звуки, но сейчас подавленное желание сделаю его голос резче, чем раньше.
– Я буду его оплакивать, – смело посмотрела ему в лицо Шарлотта.
– Сегодняшнюю ночь я проведу рядом с ним, – сказал Даутри, поворачиваясь к двери. – Но мне нужно поесть. Вы составите мне компанию?
Шарлотта оглянулась на Вильерса – забывшись глубоким сном, как часто бывало во время болезни, он дышал так, словно каждый вздох давался ему с огромным трудом и мог стать последним в его жизни. Это было поистине душераздирающее зрелище.
– Пойдемте, посидите со мной, – уже чуть мягче предложил Даутри, протягивая Шарлотте руку. – Вы можете вернуться позже. Мы оба вернемся.
Глава 48
Поппи больше не принадлежала самой себе. Она перестала быть кроткой, недалекой дочерью леди Флоры, которая позволяла матери на себя кричать и указывать, что ей делать.
Она превратилась в свою противоположность и сама при необходимости могла бы кричать и указывать другим.
О, теперь Поппи чувствовала себя безгранично могущественной. Она позволила Флетчу отнести себя в комнату, потому что ей было приятно, когда он ее нес, но, оказавшись в спальне, освободилась из его объятий. Теперь все было в ее руках – предстоящая ночь должна была пройти так, как она задумала.
Поппи медленно отошла от Флетча, оперлась на один из кроватных столбиков и приняла соблазнительную позу, выпятив грудь. У оставшегося возле двери Флетча в глазах вспыхнули огоньки, заставившие сердце герцогини забиться быстрее.
У нее получилось!
Но у Поппи был план, о котором Джемма и Луиза прожужжали ей все уши во время подготовки, и молодая герцогиня собиралась воплотить его в жизнь без отступлений, по крайней мере сейчас. Правда, после повторной отработки плана Исидора в изнеможении упала на кровать и заснула, пробормотав, что ни один мужчина на свете не стоит таких усилий…
Герцогиня призывно улыбнулась Флетчу.
– Говорят, вы устали от своей жены? – сказала она.
– Я…
– Bien, – перебила она, не давая ему ответить, – потому что я попала в такое же положение.
– Вы?!
Флетч был потрясен. Довольная произведенным эффектом Поппи подняла руки над головой и взялась за кроватный столбик, наслаждаясь свободой, чувствуя возбуждающее прикосновение к соскам тонкой кружевной вставки на лифе. До нее донеслось тяжелое дыхание мужа. Распаленный, с блестящими от желания глазами он совсем не походил на прежнего лощеного законодателя мод.
– Поппи… – медленно произнес Флетч.
– Да, месье? – Она провела рукой по своему горлу и потом по груди, как ее научила наверху опытная Джемма. «Это просто сведет Флетчёра с ума, – заверила ее герцогиня Бомон. – Мужчины обожают смотреть, как женщина трогает себя».
Поппи снова улыбнулась мужу, давая понять, что начинает наступление.
– Почему бы вам не подойти поближе? – проворковала она.
Один прыжок – и Флетчер стоял прямо перед ней.
– Не прикасайтесь ко мне! – предупредила герцогиня.
Флетч, собравшийся было ее обнять, остановился.
– Je n'y touche pas, madame, – церемонно произнес герцог.
Но она хотела убедиться, что он действительно понял, поэтому сказала с вызовом:
– У таких женщин, как я, есть свои требования.
– Неужели? – Он сделал шаг вперед. – Расскажите какие.
Собираясь с духом, Поппи прижала руку к груди, гордо откинула назад голову, но спокойствие давалось ей с трудом – озноб хватил все ее тело, истомившееся по ласке. Те несколько дней, что прошли со времени открытия, сделанного ею в гостинице, Поппи изучала себя и теперь она прекрасно знала, что ей нравилось и что должен делать Флетч, чтобы дать ей наслаждение, которого так ждала ее плоть. Надо только произнести это вслух…
– Ну же, рассказывайте, – настаивал герцог.
Он едва сдерживал страсть, и от этого Поппи возбуждалась еще больше.
Ах, как трудно быть откровенной! Смущение моментально сорвало с нее маску сластолюбивой француженки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103