Все действительно так и было. Моя жизнь окончательно определилась. — Он оправил расшитый сюртук и широко улыбнулся.— Поздравляю, — тихо произнес Патрик.Не уловив в его тоне скрытой угрозы, Брэддон с увлечением продолжал:— Боже мой, она же красавица. Такого восхитительного зада я вообще никогда в жизни не видел, а груди… они как, как… — У Брэддона, как всегда, не хватило фантазии, в данном случае, чтобы описать груди возлюбленной. — Понимаешь, сама она в общем-то маленькая, а они такие большие, красивые. Понимаешь…У Патрика задрожали руки. В висках запульсировала кровь, а спину начали покалывать ледяные иглы. Ах ты, сукин сын…— Так просто я не ушел, — беззаботно откровенничал Брэддон, не замечая, как изменилось лицо Патрика. — В конце концов мне удалось прижать ее к двери конюшни. Бог ты мой, что это было за блаженство! Ничего подобного я никогда не чувствовал…И тут он осекся. Патрик неожиданно вскочил с кресла и схватил его за рубашку, которая натянулась так, что стало трудно дышать. Брэддон окаменел. Не делая усилий освободиться, он начал хватать ртом воздух.Патрик тоже окаменел, буквально через секунду осознав, что предъявлять Брэддону претензии за то, что тот прижал где-то свою будущую жену, не имеет права. Абсолютно никакого. Он швырнул незадачливого жениха обратно в кресло, которое угрожающе затрещало, когда на его бархатные подлокотники обрушились сто с лишним килограммов.Треск кресла привлек внимание нескольких гостей, мирно болтающих в противоположном конце зала. Они насторожились, как собаки, почуявшие оленя. Неужели будет что-то интересное? А то эти старые затасканные сплетни, которые приходилось муссировать последние несколько часов, уже изрядно надоели.— Патрик! — Тишину нарушил спокойный голос Алекса. — Ты, наверное, не понял. Дело в том, что Брэддон нашел себе новую любовницу.Щенячьи глазки Брэддона изумленно смотрели на Патрика.— Неужели ты из-за Арабеллы? — наконец произнес он обиженным голосом. — А я был уверен, что тебе наплевать. Вот и начал ею заниматься. Мог бы предупредить, что будешь возражать.Пытаясь успокоиться, Патрик откинул голову на спинку кресла.— Надо спрашивать разрешения, когда вторгаешься в чужие владения, — пробормотал он.Небольшая группа гостей-полуночников в противоположном конце танцевального зала возвратилась к своим разговорах!. Ничего интересного. Все знали о переходе бывшей любовницы Фоукса, актрисы Арабеллы Калхоун, под покровительство графа Слэслоу — довольно забавная история, — но были уверены, что Фоуксу это безразлично.Ну конечно, рассказывали, что Фоукс продлил аренду ее дома еще на три месяца, а потом послал копию счета графу Слэслоу, присовокупив небрежную записку. Интересно. Но это уже давняя история.Перестав бросать любопытные взгляды на графа Слэслоу и братьев Фоукс — никакого скандального развития событий там не предвиделось, — последние гости двинулись в направлении двери. Перед тем как разъехаться по домам, мужчины, наверное, отправятся в клуб выпить по последнему стаканчику бренди.Брэддон сидел весь красный, беспокойно следя за сузившимися глазами Патрика.— Черт возьми, старина, что на тебя нашло? Арабелла была со мной почти год. Но в конце концов, это же не может продолжаться вечно! — Было видно, что он возмущен. — Я оплатил аренду ее дома на шесть месяцев, подарил изумрудное ожерелье. Что еще ты ожидаешь, чтобы я сделал, Патрик? Господи, неужели я обязан на ней жениться?Патрик открыл рот, собираясь что-то ответить, но так и не произнес ни звука.И опять раздался бесстрастный голос Алекса:— Ладно, Брэддон, расскажи-ка лучше о своей новой пассии, Мадлен. Где ты ее нашел?Брэддон выпрямился, настороженно перевел взгляд с Алекса на Патрика и вдруг густо покраснел.— Надеюсь, с Мадлен ты не знаком, — глядя на Патрика, произнес он резким, даже пронзительным голосом. — Так что она моя, Фоукс! Понимаешь, моя!Патрик попытался улыбнуться.— Да ладно тебе, Брэддон. Может, мы как-нибудь договоримся?— Не о чем договариваться, — отрезал граф. Он теперь разволновался не на шутку. — Арабелла — это одно дело, а Мадлен — совсем другое. Она будет принадлежать только мне. Навсегда.— Ну, насчет того, чтобы навсегда, — проговорил Алекс, — на это, наверное, тебя не хватит.Брэддон воинственно вскинул голову и повернулся к Алексу. В этот момент он был очень похож на бульдога.— Еще как хватит. Мой отец, например, состоял в связи с одной любовницей целых тридцать шесть лет. Бог свидетель, я помню ее, когда был еще совсем ребенком. Она такая добрая и красивая… не то что моя мать. Я и сейчас ее иногда навещаю. Мы пьем чай, вспоминаем отца.— Но твоя жена, твоя будущая жена… она такая красавица, — удивился Алекс.— Это совершенно разные вещи, — произнес Брэддон очень серьезным тоном.Он размышлял над этим много лет и уже выработал твердую позицию. Все началось в тот день, когда отец впервые представил его миссис Берне. Тогда он, Брэддон, замешкался, но граф Слэслоу посмотрел на наследника так, что у того мороз пробежал по коже. Брэддон поспешно поклонился, причем так низко, как будто миссис Берне была самим королем Георгом.Потом они сели пить чай — отец, миссис Берне и Брэддон. Дом был уютный, с красивой удобной мебелью и ухоженным садом. В сад Брэддон не выходил, а наблюдал через широкие венецианские окна. В гостиной он обратил внимание на портрет мальчика, сидящего за фортепиано. «Это ваш брат, — неожиданно сказала миссис Берне. — Он умер в семь лет». Отец резко развернулся, взял руку миссис Берне и крепко сжал.И Брэддон сразу понял — при этом без всякой обиды, — что этого мальчика отец любил больше, чем своих законных детей, то есть его и сестер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114