Она обладает им – своим мужчиной. Их тела – единое целое. И души их смешаются так же, как влага их тел… Целую вечность они лежали, тяжело дыша, не в силах разомкнуть объятий. Наконец Спенс приподнялся, и Тори, заглянув в его глаза, увидела там нежность. Она улыбнулась и провела рукой по его заросшей к вечеру щеке.
– Как твои ребра?
– Ребра? – удивился он и, сжав ее ладонь в своей, стал целовать ее пальчики, один за другим.
– Думаю, мне понравится выполнять мою половину сделки, – кокетливо улыбаясь, промурлыкала Тори.
Спенс замер. Так бывает от неожиданного удара кулаком в живот: боль, удивление и обида. Черт, он забыл, совсем забыл, почему она здесь, и поверил в желаемое – что она любит его. Ее глаза – все еще затуманенные после занятий любовью, но вот кого она видит этими прекрасными серебристыми глазами?
Он выскользнул из ее тела, нарушая их общность, их мнимое единение. Надо же – как легко он дал себя поймать! Спенсу вдруг стало холодно и одиноко. Откинувшись на спину, он старался обуздать уязвленную гордость. Или это не только гордость? Боже, как больно!
Тори приподнялась на локтях и с беспокойством посмотрела на него:
– Все в порядке?
Нет, хотелось крикнуть ему, не в порядке! Все гораздо хуже, и он не готов к этому. Ни одна женщина не ранила так больно его чувства, не задевала его сердце. Ни одна не вызывала столь сильного желания. Вот она смотрит на него, и ее сосок чуть касается его руки. Чуть-чуть – просто потому, что она лежит рядом. А его уже обуревает новый прилив желания. Обида разрывала душу Спенса. Что она испытывала, когда они занимались любовью? Может, представляла, что это Чарлз целует ее? Боль пронзила сердце. Неужели это и есть любовь? Эта боль и ощущение безысходности от того, что она его не любит?
– Спенс, с тобой все в порядке?
Тори наклонилась над ним, и ее волосы упали ему на грудь теплой волной – не исцеляя, а лишь разжигая огонь в ранах души и тела.
– Я в порядке. Просто немного ноют ссадины.
Он смотрел на нее и думал о том, что она даже не представляет, какую власть имеет над ним. Каждое прикосновение ее пальцев повышало температуру его крови. Еще чуть-чуть – и она закипит. Спенс обнял ее, и глаза Тори удивленно распахнулись – его тугая плоть снова твердо упиралась ей в живот. Губы ее приоткрылись, она вздохнула, и он понял, что в глубине ее естества поднимается волна ответного желания.
– Ты уверен, что не слишком устал?
– Почувствуй сама, Принцесса.
Он притянул ее поближе и положил на себя сверху так, чтобы его жезл уперся во влажные завитки ее волос. Двигая бедрами, лаская ее грудь, ощущая, как открывается навстречу влажный бутон ее лона, Спенс хрипло спросил:
– Ты хочешь меня, Тори?
Она молча улыбнулась и направила его внутрь себя. Влажная тугая плоть сомкнулась вокруг него, и Спенс застонал. Он двигался, стараясь войти глубже, словно это могло помочь ему овладеть не только телом Тори.
но и душой и стереть из ее сердца память о другом мужчине… Сейчас они снова вместе, их тела слились, дыхание смешалось. Спенс выкинул из головы мысли о том дне когда она забеременеет и он перестанет быть ей нужен. Тогда она уже не станет извиваться под ним, выкрикивая его имя… Но не сейчас, еще есть время…
Глава 20
Тори потянулась, сладкий сон не хотел отпускать ее. Вытянув руку, она поискала Спенса, но ладонь наткнулась на шелковую прохладу пустой подушки. Она села в постели. Синие бархатные шторы были отдернуты, и солнечный свет заливая спальню. Часы на камине показывали, что еще раннее утро. Тори улыбнулась и опять откинулась на подушки. А она-то испугалась, что это был всего лишь сои. Но нет – она в его комнате, в его кровати. И надо сказать, это была самая просторная кровать из всех, когда-либо виденных ею. Отделанная богатой резьбой, она размерами и удобством вполне подходила для мистера Кинкейда. Только вот без него тут ужасно одиноко… Из ванной донесся плеск воды, и она поняла, что он, слава Богу, здесь, рядом. Завернувшись в простыню, снедаемая любопытством, она выбралась из постели и пошла к нему. Спенс лежал в ванне. Пар поднимался над водой, солнечный свет, заливавший комнату, играл на влажных волосах и покрытых золотистым загаром плечах. Несколько секунд она разглядывала его обнаженное тело, в который раз удивляясь тому, как он красив. Совершенен. Тори безумно захотелось прикоснуться к нему. Золотистые глаза открылись:
– Доброе утро, Принцесса.
– Доброе утро. Какая у вас ванна, мистер Кинкейд! – Тори подошла и опустила пальцы в теплую воду. – Должно быть, такие были в Древнем Риме.
– Интересно, и чем же древние римляне занимались в таких больших ваннах? – Он с улыбкой смотрел на нее.
Пальцы Тори пробежались по его руке.
– Думаю, они устраивали в них оргии. Туг может поместиться несколько человек.
– Ай-ай-ай, как неприлично! В ванне?
– А по-моему, звучит интригующе. – Тори отпустила простыню, и она соскользнула на пол. – Но если вы так думаете…
Она вскрикнула: приподнявшись, Спенс схватил ее за руки и опрокинул в ванну. Всплеск – и поток воды хлынул на пол.
Обнимая ее, он покрывал поцелуями нежную шею и шептал в маленькую раковину ушка:
– Кажется, я выпустил на свободу ненасытное чудовище.
– Ода!
Держась за него, она скользила по его телу, дразня и прижимаясь бедрами.
– О! Я чувствую, как просыпается еще одно чудовище! Наверное, это дракон.
– Боишься, Принцесса?
– Еще не знаю. Как ты думаешь, найдется ли тут где-нибудь рыцарь? Отважный, вооруженный мечом… Чтобы спасти меня. – Она с интересом наблюдала, как он взял с края ванны кусок мыла и намылил ладони. Аромат восковника наполнил комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95