Глубоко вздохнув, она постучала в дверь спальни Коннора. Он не отозвался, и она направилась к окну в конце коридора.
В окно лился лунный свет, скользя серебристыми лучами по узорам, 'оставленным морозом на стеклах. Сила полной луны привела Коннора к ней. Не заберет ли следующее полнолуние его обратно? Лаура потерла ладони, ее руки покрылись гусиной кожей. Этот человек может исчезнуть в любой момент, как дым на ветру. Она никогда не должна забывать об этом.
— Лаура!
Она резко обернулась на звук его голоса, и подол шелкового платья обвился вокруг ее ног. Коннор стоял у двери комнаты, с взъерошенными и мокрыми после ванны волосами. Верхние запонки рубашки были расстегнуты, вокруг шеи болтался черный галстук.
Куда девался викинг? Куда пропал несносный варвар, перевернувший ее жизнь? В нескольких футах перед ней стоял принц, человек, который мог бы украсить собой страницы детской сказки. Мечта, ставшая реальностью.
Но будущее с ним невозможно.
Хватит мечтать о том, чего никогда не будет.
— Я помогу тебe справиться с галстуком. Коннор схватил за концы шелкового галстука, болтавшегося вокруг накрахмаленного белого воротничка, и улыбнулся ей. Сердце Лауры бешено забилось, ей стало трудно дышать, словно кто-то выпустил из нее весь воздух.
— Мне иногда кажется, что нужно быть волшебником, чтобы уметь завязывать ваши галстуки.
— Нет, только немного практики. — Но будет ли у них время для практики? — Давай помогу.
Коннор отступил, пропуская ее в комнату. Она прошла так близко от него, что ощутила запах свежести, исходящий от его кожи, запах, вызвавший у нее желание прижаться лицом к теплому изгибу его шеи. Какие неподобающие мысли!
— Пожалуйста, оставь дверь открытой. …
— Ради приличия?
Она кивнула, зная, что приличия не позволяют ей даже входить в его комнату, и открытая дверь не имеет никакого значения. Лаура отвернулась, опасаясь, что он прочтет слишком многое в ее глазах.
— Где Цыган?
— С ним хотела играть Меган. В последний раз я видел их в детской наверху.
— Надеюсь, она не будет в отчаянии, если Цыгана придется отдать. — Лаура скорее чувствовала, чем слышала, как он приближается к ней, ощущала еле заметную перемену в атмосфере, тепло, обволакивающее ее, когда он встал рядом с ней. Чтобы руки не дрожали, она сжала их в кулаки.
— Ей будет трудно, но по крайней мере пока они могут развлекаться.
«Даже если это только на несколько недель, — подумала Лаура. — Сколько еще часов им осталось до следующего полнолуния?»
— Хочешь, я сяду, чтобы ты смогла завязать эту штуковину?
— Нет. — Она помедлила мгновение, набирая воздух в легкие и пытаясь как-нибудь защититься от чувств, которые он пробудил в ней, найти средство не поддаваться его чарам. — Я и так справлюсь.
Она повернулась, исполнившись решимости не отрывать взгляда от галстука, который ей предстоит завязать. Из-под расстегнутой рубашки виднелись темные волосы, дразня ее. Она застегнула перламутровые запонки на его рубашке, почувствовав, как нагрелась ткань от его кожи. Ее пальцы замерли, не решаясь застегнуть последнюю запонку, и она смотрела на ямку в его шее, зная, что должна выбросить из головы все мысли, проносящиеся в ее воспаленном мозгу. Эти мысли были чересчур опасными, чересчур искушающими.
Однако Лаура не могла не думать о том, как прижмется губами к его коже, глубоко вдыхая его запах, и как его руки сомкнутся вокруг нее и не отпустят уже никогда. Застегнув рубашку, она принялась за черный шелковый галстук, завязывая узел дрожащими пальцами.
Коннор накрыл ладонь Лауры своей рукой, прижимая ее согнутые пальцы к своей теплой шее.
— Ты боишься, что я подведу тебя? Она мгновение колебалась, прежде чем поднять на него глаза.
— Ты должен помнить сотню разных вещей и можешь совершить столько ошибок!
— Да. Ваши правила похожи на змей, свернувшихся кольцами у меня в мозгу и готовых ужалить, если я сделаю неверный ход.
В это мгновение он казался таким уязвимым, таким открытым и таким привлекательным!
— Если забудешь, какую вилку брать, смотри на меня. Я постараюсь, чтобы ты все время мог видеть, что у меня в руках.
Коннор улыбнулся.
— Буду не сводить глаз со своего учителя.
— Возможно, отец станет расспрашивать тебя. Ты должен помнить, что твой отец был кузеном моей прабабки с материнской стороны. Ты закончил Кембридж. В Бостоне раньше никогда не был. Ты…
Он прикоснулся кончиком пальца к ее губам, и ее слова оборвались изумленным вздохом.
— Ты не думала о том, чтобы сказать ему правду?
Она нахмурилась.
— Он подумает, что мы сошли с ума.
— Во лжи очень легко запутаться, Лаура.
— Как я могу ему сказать, что ты явился из другого мира, из другого времени? Я сама себя не могу в этом убедить. Я даже не вполне уверена, что ты существуешь на самом деле.
Он сжал ее руку.
— Я настоящий. Такой же настоящий, как любой человек в вашем веке.
Она смотрела на тыльную сторону его ладони. Ладонь была длинной и изящной, золотистую кожу слегка оттеняли темные волоски. Было невозможно отрицать реальность его существования, когда он держал ее так, и она чувствовала тепло и силу его тела, с каждым вдохом вбирала в себя благоухание его кожи.
— Ты можешь исчезнуть, пропасть без предупреждения.
— Только с тобой. — Он поднял ее руку и прижался губами к ее ладони. — Я люблю тебя так сильно, что кроме тебя мне больше ничего не нужно от жизни.
Она смотрела в его глаза, впитывая жадно тепло, поднимающееся из синих глубин. Ее губы раскрылись. Она чувствовала внутри себя перемену, почти неощутимую, но все же произошедшую. Что-то незаметно поддалось, угрожая самому ее существу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109