Но Джереми уже окончательно покинул их. Говорили, что он купил ферму на Хоксбери, и до нее дошли слухи, что молоденькая хорошенькая ссыльная, назначенная ему в экономки, совершенно очевидно живет с ним вполне счастливо в качестве наложницы. В очень давние времена, когда у них был еще первый «Чертополох», Эндрю, в знак благодарности Джереми, вложил небольшую сумму в груз корабля на его имя, и с каждым рейсом прибыль росла, и к тому времени, как Сара вышла за Луи, он скопил достаточно денег, чтобы выкупить ферму Теодора Вудворта в четырех милях от Кинтайра. Теперь он живет там с шестнадцатью работниками и с молодой ссыльной, которую молва описывает по-разному: одним она кажется красавицей, другим — наоборот. Сара пожала плечами, выслушав это, и попыталась остаться равнодушной.
От Ричарда она не получала никаких сообщений, кроме ежеквартальных взносов в счет уплаты долга, которые он теперь вручал Клепмору. Время от времени она встречала их с Элисон в различных сиднейских гостиных, а дважды он присутствовал на приемах в Гленбарре. Но лицо его, когда он склонялся над ее рукой, выражало не более, чем лицо нудного Уильяма Купера. Если он и появлялся в лавке, то лишь в то время, когда мог быть совершенно уверенным, что ее там нет. Однажды, когда она отправилась с Дэвидом пешком из лавки в Гленбарр, она увидела его прямо перед собой в толпе, шагавшей по пыльной улице. Она с ужасом поняла, что, заметив ее, он намеренно свернул в переулок.
Элизабет де Бурже нельзя было рассматривать как еще одну трудность, омрачавшую первый год замужества. Трое мальчиков были в восторге от своей сводной сестренки: в ней было много кокетства, она была капризна, непостоянна и очаровательна. Первые недели она казалась застенчивой и озадаченной требованиями, которые эта новая страна, ее мачеха и сводные братья предъявляли к ней, но она стала вести себя увереннее, когда осознала прочность своего положения и когда ее стали баловать и ей стали потакать. Она ездила верхом, как и предвидел Луи, как будто была рождена в седле. Ей доставляло огромное удовольствие показать свое умение, и она проделывала такие трюки, на которые не решался даже Дэвид. Казалось, она ничего не имеет против Сары: сам Луи был для нее почти так же нов, и она как-то не улавливала никакой связи между ними и своей матерью. Через несколько месяцев она не более братьев стеснялась потребовать внимания и любви от Сары, для которой это было большим облегчением и удовлетворением.
В конце февраля 1806 года процессия из экипажей и грузовых телег снова двинулась из Гленбарра. Сара наконец уступила уговорам Луи и согласилась, что ей необходим покой и отдых перед появлением на свет ребенка. Банон, возражала она, слишком далеко, и предложила поехать на ферму Приста. Луи возразил на это, что дом там слишком мал для них самих, четверых детей, их воспитателя и прислуги. Его негласным аргументом было то, что ферма находится слишком близко к центру деловой активности Сары и не позволит ей как следует отдохнуть перед предстоящим событием. В конце концов они сошлись на Кинтайре — почти таком же далеком, как Банон, но связанным дорогами с Парраматтой. Луи прислушался к ее уверениям, что в случае, если понадобится врач или акушерка, здесь они смогут быстрее их позвать, и уступил.
Последней уступкой, которой ей удалось от него добиться, было согласие заехать по дороге на фермы Приста и Тунгабби. Ее сердце согрел вид преуспевающих хозяйств, имевших на себе признаки заботы Джереми. Она возбужденно указала Дэвиду и Дункану на выросшие стада мериносов. При последнем подсчете их оказалось более двадцати тысяч в колонии, и триумф мериносов Макартура начал обращать взоры фермеров к заокеанскому рынку.
— В Англии нужна шерсть, Дэвид, — объясняла Сара, стоя с ним, Дунканом и Элизабет у забора, огораживавшего пастбища, где паслись мериносы фермы Приста. — У Англии нет уверенности, что она сможет получить всю необходимую шерсть в Испании. И качество шерсти, получаемой из Испании, не всегда так высоко, как у нас.
Она заслонила глаза от солнца и посмотрела на загоны, сухие и потемневшие за долгое лето.
— Здешний климат и пастбища подходят мериносам. Через несколько лет мы начнем производить такую шерсть, за которую в Лондоне будут платить больше, чем за испанскую.
Элизабет вскарабкалась на нижнюю перекладину ограды, чтобы получше рассмотреть эти создания, на чьих спинах в буквальном смысле слова растут деньги. Они казались огромными по сравнению с их английскими собратьями, которых она видела раньше.
— Но если стада будут так бурно расти, мама, — сказал Дэвид, положив руку на плечо Элизабет, чтобы она не свалилась со своей шаткой опоры, — где же они станут пастись? Я слышал, что Макартур говорил о нехватке земли.
Сара сбоку взглянула на него: ему было всего двенадцать, а он уже не смотрел на фермерство как на что-то само собой разумеющееся и не достойное особого интереса. Она часто видела у него книги по ботанике и сельскому хозяйству и, что необычайно забавляло Луи, он начал задавать вопросы относительно цен на пшеницу и шерсть.
Сара задумчиво сказала:
— Нам нужны еще люди с таким же предпринимательским духом, как у Мэттью Флиндерса, Дэви. Нам нужен человек, который сумеет найти путь через горы. Там, за ними, есть места, пригодные для овец. Когда мы переберемся через горы, земли будет достаточно.
Глава ЧЕТВЕРТАЯ

I
Когда на Хоксбери спустились сумерки, разбухшая от паводка река, которая с самого начала марта дюйм за дюймом поднималась, образуя водовороты и накатываясь на берега, поднялась на сорок футов над ординаром и стала пугающе темной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163