Некоторые кланы, напротив, весьма
мощны и сложны, обладают значительным финансовым и боевым потенциалом и
имеют более сложную структуру.
Однако жизнь заставляет все эти кланы - большие и маленькие -
объединяться в некую общую систему, выделяя орган управления ею. При этом
они не сливаются в единое целое, но, сохраняя свою автономию, координируют
действия, помогая друг другу экономически или живой силой. Таким образом,
возникает Организация - некая надструктурная система, недирективно
руководящая, контролирующая, координирующая сила, верховный "авторитет"
теневой экономики и уголовного мира, все более набирающая вес по мере
присоединения новых кланов и все более политизирующаяся, ибо только в
сфере политики может она радикально решать встающие перед ее составными
частями, "элементами", задачи. Как ни странно, но следует отметить, что
несмотря на жесткие меры, применяемые против нарушителей общих решений и
предателей, меры, которые на взгляд мирных обывателей выглядят чудовищными
зверствами. Организация весьма демократична в отношении своих лояльных
членов. Решения выносятся исключительно на основе, как теперь модно
говорить, консенсуса, несогласным обеспечен свободный выход, причем, к
ним, в отличие от практики уголовного мира, не применяются никакие
репрессии, обычные в случае индивидуального ухода, "завязки".
И вот теперь этот монстр собирается... Меня начало подташнивать.
Неужели пирожки в буфете были несвежими? Черт, что же делать, надо же
что-то делать!
Впрочем, нечего горячку пороть, время еще есть. Прежде всего, надо
все спокойно взвесить, обдумать, наметить план действий. Ведь от этого
будет зависеть жизнь и здоровье сотен тысяч, миллионов людей в Городе, а
может и во всем мире. Но я не мог заставить себя встать с кресла, подойти
к письменному столу, взять листок бумаги и ручку, словом, начать
привычный, ставший автоматическим, ритуал включения в рабочий процесс. Я
чувствовал себя страшно одиноким, всеми забытым и покинутым. Ребята, с
которыми я работал и которым мог доверять, как самому себе, остались в
Москве, здешних я знал недостаточно хорошо, чтобы с ними советоваться по
такому важному делу. Хоть бы собака у меня была! Я вспомнил котенка, так
меня напугавшего, и которого я сам напугал до полусмерти. Надо было
оставить его, взять с собой сюда, сейчас хорошо было бы погладить мягкую
кошачью шерсть, ощутить на коленях тепло мурлыкающего комочка. Дождь,
кошка на коленях, плечи укутаны пледом, минорная музыка, одиночество...
Впрочем, одиночество еще куда ни шло. Я был окружен, окружен врагами и
предателями. Нет друзей, есть предатели... Я начал засыпать под мерный шум
снова начавшегося дождя. Котенок, друзья-предатели... И вдруг меня как
будто ударило током. Есть выход!
Одним из основных принципов восточных единоборств является
использование силы и скорости движения противника. Не жестким
противостоянием, а внезапной уступкой давлению, заставляющей нападающего
"проваливаться", терять равновесие, достигается успех. И чем сильнее
наносит противник удар, чем больше усилий вкладывает в прием, тем хуже ему
приходится, когда вместо уязвимой точки его кулак встречает пустоту, когда
бросок всем телом вдруг неожиданно ускоряется толчком врага, и атакующий
падает. "Падающего толкни", - так совершенно противно духу христианского
милосердия, звучит завет рукопашного боя. "Организация", как они себя
скромно называют, концентрирует силы на решающем направлении? Отлично,
поможем им это сделать. Они контролируют меня, все еще не доверяя мне?
Прекрасно, будем способствовать им в этом, делая вид, что ничего не
замечаем, совершая подозрительные с их точки зрения поступки. И поможет
мне никто иной, как мой старый друг и недавний приятель, оповестивший
врагов о моем маршруте - компьютер, установленный в голубом "мустанге".
Отправляясь в Москву перед поездкой в Норвегию, я оставил его в здешнем
спецгараже, а когда снова очутился в Городе, то, не желая привлекать
внимание, попросил дать мне скромные "жигули". Хорошо, что я не поддался,
как тогда с "маячком", первому порыву благородного негодования, когда
понял, в чем дело, и не изъял из компьютера неизвестно когда и кем
вмонтированный "жучок" - передатчик. Прав был Талейран, предостерегавший
от того, чтобы следовать первым, самым искренним, движениям души.
Я заснул, умиротворенный принятым решением.
На следующее утро я отправился в спецгараж и взял "мустанг" под тем
предлогом, что мои "жигули" забарахлили. Как им было не забарахлить, если
для придания убедительности своей жалобе, я тщательно развальцевал шилом
жиклеры карбюратора, делая вид, будто прочищаю их. Сев за руль мощной
машины, я ощутил, как мои собственные 0,25 HP [horse-power (англ.) -
лошадиная сила, единица мощности] (я имею в виду физическую, а не духовную
мощность) подкрепляются сотнями лошадиных сил, скрытых под голубым
капотом. Светило солнце, на каждое движение акселератора "мустанг" отвечал
мягким рокотом, серая полоса дороги мчалась навстречу. Мы еще повоюем,
черт возьми!
Проехав сотни две километров, я остановил машину и огляделся. Слева,
в полутора километрах возвышался небольшой холм, поросший кустарником, за
ним поблескивала речушка с заболоченными берегами. Осторожно, стараясь не
посадить машину в какую-нибудь яму, образовавшуюся на месте заросшего
травой старого окопа времен Великой Отечественной войны, я заехал на холм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88