— Хватит, — прервал Хьюстон. — Заканчивай с пассажирами, а я провожу леди и врача в эмигрантский вагон. — Он указал винчестером на переднюю дверь, и Мишель с врачом удалилась в указанном направлении. Как только они вышли из вагона, Хьюстон быстро сказал Хэппи: — Пока я не вернулся, разыщите этого репортера из «Кроникл». У вас есть десять минут, — И он скользнул в дверь.
Этан Стоун привалился к раздвижной боковой двери почтового вагона и огляделся. Прищурившись, он старался разглядеть хоть что-нибудь в ночной темноте. Фонари в пассажирских вагонах горели тускло.
— Ничего не вижу, — сказал он Бену. — Заканчивай грузить, а я вернусь и посмотрю, что с ними случилось. Согласен?
— Конечно. — Бен указал на двух недвижимых охранников и остатки груза. — Здесь все будет в порядке. Я навьючу мулов прежде, чем ты вернешься. Если что — стреляй. Странно, Хьюстон до сих пор не появился.
— Меня это тоже не радует. — Этан спрыгнул на землю, гравий захрустел под его ногами. Камешек отлетел от колеса вагона, и Этан инстинктивно пригнулся. — Здорово! — шепотом похвалился он, так он чувствовал себя менее глупо.
Шагая вдоль состава, Этан никого не встретил и решил, что это хороший знак. Значит, у Хьюстона, Хэппи и Оби все схвачено. Из вагонов не слышалось ни криков, ни выстрелов, и Этан предположил, что пассажиры по крайней мере смирились с постигшей их участью. Размышляя об атом, Этан достиг последнего вагона и обнаружил нечто, меняющее все планы. Служебный вагон исчез.
Этан ощупал буфер и обнаружил, что штифт валяется между рельсами. Интересно, кто это сделал — Хэппи или Оби? Неужели так распорядился Хьюстон или парни насамовольничали? Этан тихо выругался. Значит, кого-то все же убили. Он сделал все возможное, чтобы избежать убийства, но не смог. Он снова выругался, на этот раз погромче, и еще долго смотрел, как рассеивается в воздухе облачко пара изо рта. Этан снова закрыл лицо платком. Вытащив кольт, разъяренный и раздраженный своей беспомощностью, он побежал вдоль поезда и забрался в один из вагонов первого класса.
Ханна Грубер обрадовалась появлению врача — даже в сопровождении вооруженного бандита. Пассажиры-эмигранты сидели тихо, пока Томас Гейне осматривал пациентку.
— Слишком уж они спокойны, — заметил Хьюстон, обращаясь к Мишель. — Они понимают, что происходит? Может, они не говорят по-английски?
— Вы могли бы и помолчать, когда мы вошли сюда, — ответила Мишель, выразительно взглянув на оружие Хьюстона. — Они знакомы с языком грабителей.
— Вы еще упрямее, чем Эм. — Хьюстон помедлил и улыбнулся. — Кстати, это мул, а не чья-нибудь подружка.
Мишель сделала вид, что не расслышала» но ощутила, как покраснели уши. Она обратилась к врачу;
— Что с ней?
— Пневмония. — Врач выпрямился и открыл черный кожаный саквояж, который помогал ему держать один из младших Груберов. — Я дам ей лекарство — все, что у меня есть. Но если эти вагоны будут слишком долго задерживаться на разъездах, до Калифорнии женщина не дотянет. — Врач вынул несколько темных флаконов, кратко объяснил, как следует принимать лекарство, и закрыл саквояж. — Больше я ничем не могу ей помочь. Она нуждается в отдыхе, но в этом вагоне негде даже прилечь.
Хьюстон склонил голову набок и слегка сдвинул на затылок шляпу.
— Может, вы согласитесь уступить даме и ее семье ваше место в вагоне первого класса?
Врач раздраженно прищурился:
— Вы настаиваете?
Хьюстон на мгновение задумался.
— Нет, не настаиваю. — Он жестом велел врачу посторониться, подошел к Ханне и положил вещи, отобранные у врача, ей на колени. — Это подарок, миссис Грубер. Добро пожаловать в Америку.
Ханна взглянула на Мишель, не зная, как быть. Мишель, в свою очередь, обернулась к Хьюстону:
— Зачем вы это сделали? Вы не вправе распоряжаться этими вещами — они не ваши.
— Прошу прощения, — возразил Хьюстон, — но, припоминаю, совсем недавно их отдали мне.
— Вы прекрасно понимаете… Хьюстон махнул свободной рукой:
— Довольно. Скажите, чтобы женщина оставила их у себя, иначе я рассержусь. Нашему врачу они не понадобятся. Если не ошибаюсь, он не остался с пустыми карманами.
Густой румянец выдал врача.
— Понятно, о чем я говорю, мэм? Вот она, честность. — Его черные глаза смеялись. Отступив в сторону, он велел врачу и Мишель идти впереди него. Врач быстро прошел вперед, предоставляя Мишель подставлять спину винчестеру. Мишель услышала, как Хьюстон усмехнулся. Распрямив плечи, чтобы скрыть испуг, Мишель снова услышала тихий смешок.
У двери вагона первого класса Хьюстон велел врачу идти внутрь и остановил Мишель, собиравшуюся последовать за ним.
— Пустите меня, — спокойно потребовала она. Пальцы Хьюстона разжались.
— Ваши вещи, мэм, — последуйте примеру остальных.
Мишель уже собиралась выпалить ему в лицо все известные ей ругательства, но по нахмуренным бровям Хьюстона поняла, что тот прочел ее мысли.
— Хорошо. — Мишель кивнула и сунула руку в карман пальто. Ей пришлось вынуть три карандаша и блокнот, прежде чем она добралась до денег, выигранных в покер. — Я не прочь, чтобы вы отдали их Ханне Грубер и ее семье. Хьюстон забрал деньги и взглянул на камею у воротника блузки Мишель.
— И брошку давайте, — произнес он.
Рука Мишель метнулась к воротнику белой блузки, и в ее глазах появилась неподдельная боль.
— Она не представляет никакой ценности.
— Мне она пригодится, — «как память об этой встрече», — добавил он про себя.
— Негодяй, — прошептала Мишель.
— Знаю, знаю.
Мишель нахмурилась, не зная, как понять последнее замечание Хьюстона. Дрожащими пальцами она отцепила брошку, зажмурилась, отвернулась и положила ее на затянутую в перчатку ладонь Хьюстона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127