Здесь собралось изрядное количество народу. Убранство помещения говорило о щедрой натуре хозяина дома. Мебель блистала свежей полировкой, гирлянды из цветов наполняли воздух благоуханием, а расставленные в нишах игорные столы были заново обтянуты зеленым сукном.
Едва Джерри назвал свое имя чопорному сухопарому дворецкому, как его перехватила троица джентльменов, знакомых еще по Лондону.
— Элегантно, не правда ли? — спросил один. — Но все это великолепие не идет в счет с новой пассией герцога. Говорят, она бьет наповал.
Джерри улыбнулся против воли, и весьма кстати, потому что как раз в этот момент его представили герцогу Линфилду. Первый обмен взглядами позволил каждому из них оценить друг друга как своего будущего соперника в карточной игре, однако для окружающих выражение их лиц осталось благожелательным и любезным. Герцог нашел, что еще больше жаждет помериться силами с лордом Адамсом, Джерри — что еще меньше хочет сидеть с этим человеком за одним столом, даже игорным.
— Дорогая, — сказал Найджел, поворачиваясь к своей спутнице, на которую Джерри не обратил внимания, — позволь представить тебе лорда Томаса Адамса, человека богатого и загадочного. Он в некотором роде мой почетный гость. Помнишь, я упоминал, что собираюсь играть на долговые расписки Ньюборо? Так вот, как раз с этим джентльменом. Адамс, относитесь к этой даме как к хозяйке бала. Мисс Рахаб Маклеллан.
Лишь мимолетная пауза последовала перед тем, как Джерри галантно склонился к руке Рэй.
— К вашим услугам, мадам, — сказал он спокойно, в душе изнемогая от болезненного изумления.
Он ощущал то леденящий холод, то иссушающий зной. Его сердце сжималось, словно угрожало обратиться в камень. В голове проносились дикие, безумные мысли. Вместо Рэй перед ним стояла восхитительная женщина, в баснословно дорогих драгоценностях, одетая по последней моде и настолько невозмутимая, словно ей было не в новинку играть хозяйку столь многолюдного бала. Руки у нее были белые и холеные. По всей видимости, они уже давно не знали грубой работы. Судя по тому, как Найджел поглаживал одну из них, он имел на это право. Рэй все-таки стала его подстилкой. Ей это как будто даже нравилось. Нравилось быть падшей.
— Очарована, милорд, — произнесла она мелодично и холодно.
Рэй удалась ее роль. Она заметила Джерри еще на пороге и краем глаза наблюдала за ним в ожидании, когда они окажутся лицом к лицу.
— С вашей стороны было очень любезно принять приглашение на наш скромный бал. Уверена, что многие в этом зале были бы огорчены вашим отказом. Гости предвкушают вашу партию с хозяином дома.
— Не больше чем я, мисс Маклеллан, — приятным тоном ответил Джерри и повернулся к герцогу: — Хотелось бы, однако, знать, почему всем и каждому известно о партии?
— Попросите разъяснений у лорда Ньюборо.
— Мне бы следовало догадаться. Что ж, раз среди нас есть болтун, так тому и быть, хотя обычно я не люблю за игрой быть объектом всеобщего внимания.
— Волноваться не о чем, — успокоил герцог. — Партия будет разыграна в библиотеке, в стороне от сутолоки и шума. С моей стороны будет избранное число зрителей. Боюсь, Ньюборо в их числе — в конце концов, это его долговые расписки. Вы можете поступить так же. Поразмыслите на досуге, чья моральная поддержка вам по душе. Мисс Маклеллан проводит вас в библиотеку, и вы сможете, так сказать, осмотреть поле грядущей битвы. Я готов прислушаться к любому вашему замечанию. Если что-то окажется не по вкусу, скажите.
— Вы само великодушие, Линфилд, но я уверен, что придраться будет не к чему. Да я и не намерен придираться. Обещаю вернуть вам мисс Маклеллан к началу танцев, ведь вы, несомненно, откроете бал вместе с ней.
— Вы правы, первый танец мой.
— Могу я рассчитывать на второй?
Прежде чем ответить, Рэй обратила взгляд к Найджелу, и Джерри едва сохранил хладнокровие. Получив легкий кивок, она адресовала ему любезную улыбку.
— Счастлива принять приглашение. — Она чуть заметно сжала руку герцога. — Позвольте ненадолго покинуть вас, ваша светлость. Я отведу нашего почетного гостя.
Они не обменялись и словом до тех пор, пока не закрыли за собой дверь библиотеки, но и там, помня об отличной акустике громадного помещения, Рэй понизила голос почти до шепота:
— Говори тише! Нас могут подслушать.
— Можно подумать, тебя это беспокоит!
— Что ты этим хочешь сказать? — резко осведомилась Рэй. — Что я тебя выдала? Я никогда бы не сделала этого!
— А почему я должен верить? Ты утверждала, что никогда не станешь любовницей Найджела, но ведь это случилось!
— Да как ты смеешь?! — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Если я его любовница, то ты — самый благородный и покладистый человек на свете!
— Как это понимать? — смутился Джерри.
— А так, что ты на редкость ловко лишил меня способности быть чьей бы то ни было любовницей! Просто поставил на этом точку! Меня тошнит при одной мысли о близости с мужчиной, и Найджел убедился в этом не однажды, а трижды! Ну что? Теперь ты понял? Он не может уложить меня в постель. Это твоих рук дело, и я не знаю, смеяться мне или плакать. Судя по твоей кислой мине, Джерри, ты тоже не знаешь. О нет, убери руки! Я не могу выплакать горе в твоих объятиях, даже если бы хотела. Если ты до меня дотронешься, придется бежать наверх переодеваться, потому что я окачу твой шикарный наряд тем, что съела за обедом. Странный вид самозащиты, не правда ли? Не очень элегантный, зато действенный.
Джерри отступил и скрестил руки на груди. Презрение в голосе Рэй было сродни жестокой пощечине. Разумеется, он не думал, что она с ходу повиснет у него на шее, но еще меньше ожидал такой словесной порки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133