но у нас в городе есть достаточно солидных граждан, которые, как и я, ненавидят торговлю скотом. Скоро здесь повсюду будут одни фермы.
Мэдисон, весьма бегло осмотрев окрестности, понял сразу, что эта местность вряд ли подойдет для фермерского хозяйства. Земля была практически бесплодная, как и в Техасе.
Однако Мэдисону было не до Канзаса и развития фермерства в этих местах. На станции его должен встречать Джордж, который задаст ему вопрос, где он скрывался эти восемь лет. С того самого момента, когда он сел в поезд в Бостоне, Мэдисон с ужасом ждал этой встречи.
Наконец-то состав остановился, Мэдисон с неохотой встал, осмотрел свою одежду и нахмурился. Внешний вид никуда не годился. Такое долгое путешествие. Да еще и эта жара. Канзас нисколько не походил на Бостон или Виргинию, зато действовал на психику так же угнетающе, как и Техас. Три года, проведенные в этом штате, были кошмаром, о котором он старался не вспоминать. Лучше бы забыть все это навсегда.
(Не думай об этом. Делай свое дело. И ты оплатишь свой долг, и опять вернешься к привычной жизни.)
– Вам следует остановиться в гостинице Галф Хауз, – говорил Белтон Мэдисону, – это не лучший отель в городе, но Дроверс Коттедж полон техасцами. Мы не против зарабатывать на них деньги, но никто не испытывает желания селиться с ними под одной крышей.
После этих слов Мэдисон так посмотрел на Белтона, что тот, ничего больше не сказав, вышел из вагона.
Мэдисон понятия не имел, что из себя представляет Абилин, но думал, что железнодорожная станция там, по крайней мере, имеется. Вместо нее перед ним оказался участок голой прерии величиной с плац для военных парадов. Он то и отделял железную дорогу от городских построек.
Багаж он поставил на землю.
Жара стояла страшная, а Мэдисон еще был одет в черный костюм, в котором температура казалась градусов на двадцать выше. Пот лил с него ручьем. Он взял в руки саквояжи и пошел в сторону ближайшего здания. На фасаде трехэтажного отеля было написано гигантскими буквами: ДРОВЕРС КОТТЕДЖ. Предлагались комнаты, прохлада и, как думал Мэдисон, минимум комфорта.
Сердце у Ферн екнуло в груди. Шикарный мужчина, который мог ей разве что присниться, только что сошел с поезда. Она смотрела на незнакомца широко открытыми глазами, разинув рот от удивления. Она чуть не упала из окна, забравшись на подоконник. Нет, такого она еще в жизни не видела. И одежда на мужчине совсем необычная. В таком наряде он выделялся бы в любой местной толпе. В Абилине он бы стал знаменитостью просто из-за внешнего вида.
Она привыкла к мужчинам жестким, огрубевшим от трудной жизни, сильным, потому что трудились физически, и вечно грязным: такая была работенка. Чистыми они бывали лишь после бани и тогда чувствовали себя слегка скованно, так как это состояние не было для них привычным.
Этот же незнакомец был совершенно уверен в себе. Он казался сильным и целеустремленным, как молодой бык, осматривающий территорию, где он хотел бы попастись и погулять в свое удовольствие. Он выглядел абсолютно лощеным. Костюм сидел на нем как влитой.
Он стоял, презрительно осматривая окрестности, а Ферн чувствовала, что слабеет при виде этого мужчины. Но этот человек был так похож на Джорджа. Очевидно, он принадлежал к клану Рэндолфов.
И даже после того, как вспыхнувшая ярость вернула ей силы, питаемые еще и чувством мести, она все никак не могла оторвать взгляд от этого Адониса, который заставил ее сердце трепетать. О, если бы это было другое время!.. Если бы это был другой человек…
Увы, он был одним из Рэндолфов.
Она вспомнила убитого Троя и вновь ожесточилась. Незнакомец был ее врагом. Он прибыл сюда, чтобы превратить суд в посмешище.
Ее задачей было сделать так, чтобы ему это не удалось.
Мэдисон остановился перед гостиницей, увидев на крыльце чуть ли не своего двойника. Джордж. Такое, сильное сходство поразило и даже испугало Мэдисона. Они всегда были похожи друг на друга, но когда братья виделись последний раз, Джордж был уже мужчина, а Мэдисон всего лишь подросток. Теперь это было все равно, словно увидеть себя в зеркале. Воспоминания прошлого обрушились на него со страшной силой.
Самые противоречивые чувства овладели им. Сколько раз, готовясь к этой встрече, он говорил себе, что не должен ничего чувствовать по этому поводу. Относись к этому спокойно, никаких эмоций. Но стоило только взглянуть на старшего брата, которого он не видел лет десять, как самые сильные переживания захватили его, и он, конечно, не мог разобраться в них за тот короткий промежуток времени, пока братья шли навстречу друг другу.
Он злился на себя за минутную слабость, за то, что чуть было не повернулся и не зашагал назад к поезду. Нет, он решительно шел вперед.
Они встретились в центре широкого поля бесплодной и пыльной земли. Двое мужчин, и больше никого.
– Я говорил им, что ты жив, – сказал Джордж, пристально разглядывая брата, как бы впитывая в себя черты его лица. Слова его прозвучали, как выдох после долгой задержки дыхания. В них слышался и вздох облегчения.
Мэдисон не ждал, конечно, что Джордж упадет ему на грудь и заплачет от радости, но и не предполагал, что первые слова брата, которые он услышит, будут подобны холодному клинку, удар которого пришелся прямо в сердце. В этих словах слышалась мучительная боль Джорджа, столько лет не знавшего о судьбе младшего брата, даже не знавшего, жив тот или нет. Мэдисон испытывал чувство вины. Он был виноват перед Джорджем, потому что знал все это время: тот беспокоится. А Мэдисон не написал ему ни строчки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119