Запах виски и сигар здесь, казалось, пропитал даже стены.
– Что ж, надеюсь, ты хорошо понимаешь, чего я от тебя жду. На этой неделе он уже дважды приезжал в Боулдер-Гэп.
– Он может ездить беспрепятственно туда и обратно, потому что знает горы гораздо лучше, чем кто-либо из нас.
– Вот и изучи как следует горы, – раздраженно проговорил Стокер. – Времени у тебя на это предостаточно. Ты все дни напролет только и делаешь, что болтаешься в салуне.
Чику вдруг захотелось послать Стокера куда подальше, но он ни за что не высказал бы своего желания вслух. Кто еще будет платить Чику за угон скота, а потом прикрывать его от закона и мести разгневанных владельцев ранчо? Разумеется, это не может продолжаться вечно, но он будет доить эту корову до тех пор, пока у нее не кончится молоко.
– Куда ты загоняешь украденных коров?
– Об этом нет надобности беспокоиться, – ухмыльнулся Чик. – Они в надежном месте.
– Не забываешь ставить на них клеймо Расса?
– Все делаю, как ты велел.
– Сколько еще времени тебе понадобится, чтобы собрать стадо голов на двести?
– Ну, может, месяц, если не особо торопиться.
Когда все будет готово, Стокер собирался собрать отряд из разгневанных владельцев ранчо и показать им, где находятся их коровы.
– Я верну украденных коров их хозяевам, и в благодарность за это они сделают все, что я захочу. Коров Расса держи отдельно. Мы их позже продадим и выручку поделим.
– Мне в магазине помощницы не нужны, – сказала миссис Оверби. – Особенно такие хорошенькие, как вы. Зачем мне тут целая свора пьяниц и игроков, которых будет гораздо больше интересовать ваше целомудрие, чем мои товары.
Магазин миссис Оверби был самым большим в Боулдер-Гэп. В нем продавалось все, начиная от конской упряжи и кончая женским бельем.
– Уверяю вас, мое целомудрие не пострадает, – сказала Танзи.
– Рада за вас, – изрекла миссис Оверби, – но я не собираюсь превращать свой магазин в поле боя. Рекомендую вам начать борьбу против греха и соблазна где-нибудь еще. У меня есть собственные дочери, о чьем целомудрии мне приходится думать.
Грустно было сознавать тот факт, что даров матери-природы на всех не хватает. Одни рождаются, чтобы всю жизнь отчаянно бороться за выживание, за кусок хлеба. Другим, возможно, менее достойным, все дается с самого рождения.
– Но может быть, вы знаете, где еще можно поискать свободное место? – поинтересовалась Танзи.
– Место приличной женщины рядом с мужем, – самодовольно заявила миссис Оверби. – А если девушка еще слишком молода, то ее отцу следует побеспокоиться о ней.
– Мои родители и братья умерли, – промолвила Танзи, – мне некому помочь.
Выражение лица миссис Оверби немного смягчилось.
– В Боулдер-Гэп не так много работы для приличной женщины. Вам лучше поискать что-нибудь в форту. Говорят, там полно солдат, которые готовы жениться на первой встречной.
– Мое положение сейчас, конечно, непростое, но я не стану улучшать его подобным способом, – тихо проговорила Танзи.
– В конце концов, мы все рано или поздно убеждаемся в том, что лучше синица в руках, чем журавль в небе.
– Если услышите, что кто-нибудь предлагает работу, дайте мне знать, пожалуйста. Я еще три дня буду жить в гостинице Пуллета.
– А потом что намерены делать?
– Еще не решила.
Стоит ли искать работу в другом городе, если ее не удалось найти в Боулдер-Гэп? Танзи снова вышла на улицу. Видимо, придется идти работать в салун. Репутация репутацией, но не умирать же с голоду.
– Вы выглядите печальной, – участливо сказала Этель Питерс.
Погрузившись в свои невеселые мысли, Танзи не заметила, как к ней подошла Этель.
– Простите, что не заметила вас. Я задумалась, – пробормотала Танзи.
– Вы, кажется, плачете? Похоже, вы уже успели получше узнать Расса.
– Я не собираюсь выходить за него замуж. Ведь вы со этом хотели спросить?
– Что ж, рада за вас, – проговорила Этель. – Можно узнать, по какой причине?
– Я не могу выйти замуж за человека, который ведет войну с половиной города, – ответила Танзи. – Мои отец и братья стали жертвами точно таких же распрей. Кровная вражда – это самое страшное, что может угрожать семье.
– Но Расс вовсе не воюет со Стокером, – заметила Этель. – Они просто не любят друг друга. Возможно, эти распри и закончатся смертью одного из них, но это никак нельзя назвать кровной враждой.
Но никакой разницы между кровной враждой и «просто не любят» Танзи не видела. И то и другое могло закончиться смертью.
– И что вы собираетесь делать? – спросила Этель.
– Не знаю.
– Я иду домой, – сказала Этель. – Если хотите, пойдемте ко мне. Там мы сможем спокойно поговорить.
– Благодарю. Это очень любезно с вашей стороны.
Через несколько минут они уже были на месте. Танзи удивилась, обнаружив, что гостиная в доме Этель обставлена с большим вкусом. Просто не верилось, что ее дом находится в Боулдер-Гэп, где везде грязь, убожество, отсутствие даже намека на вкус. Ей случалось бывать в таких гостиных, когда она жила в Сент-Луисе, и тогда Танзи ощущала себя человеком второго сорта. Она упрекала себя за подобные чувства, говорила себе, что тоже достойна уважения. Но прошло достаточно много времени, прежде чем она поняла, что в большинстве своем люди думают по-другому.
– Теперь Расс не поможет мне с деньгами. Ведь я отказалась выходить за него замуж, – сказала Танзи.
Этель не обязательно знать, решила девушка, что Расс требует возвратить деньги, которые на нее истратил. Это выставит Расса в невыгодном свете, а его и так в этом городе ненавидят.
– Расс сказал, что вы могли бы помочь мне с работой, – сказала Танзи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81