– Ну, Мэтт, – произнес он устало, – не вздремнуть ли нам немного? Поедем на розыск завтра утром, если ты, конечно, готов предоставить нам несколько человек для того, чтобы прочесать горы.
Мэттью Ричардс кивнул, глядя на судью из-под прищуренных век, и отчаянным жестом взъерошил свои короткие черные волосы.
– Конечно, судья, я предоставлю дюжину человек в ваше распоряжение, думаю, что это принесет хоть какие-то результаты. Но из того, что рассказали другие пассажиры дилижанса, этими разбойниками могли быть кто угодно, и, следовательно, вычислить, куда они скрылись, практически невозможно. Не знаю, удастся ли нам вообще когда-нибудь отыскать эту девушку.
Судья Гамильтон стукнул кулаком по столу, и морщины на его усталом лице обозначились резче.
– Будь прокляты эти низкие, трусливые мерзавцы! – выругался он. – Страшно подумать, что они, должно быть, сделали с этой несчастной, беззащитной девочкой!
– Верно, судья, верно, повесить мало тех, кто это сделал, – согласился Ричардс.
Он был красив, высок ростом, атлетически сложен. Над карими, обычно прищуренными глазами нависали широкие черные брови, придавая его лицу хмурое выражение, к тому же подчеркнутое черными усами. Мэтт Ричардс производил впечатление сильного и уверенного в себе человека. Ему недавно исполнилось тридцать, но он уже успел обзавестись ранчо на самой плодородной и обширной территории Аризоны. Только лишь земли покойного Уэсли Хилла превосходили размерами его владения.
О благосостоянии Ричардса можно было судить по его дорогой, безукоризненно сшитой одежде: серой шелковой рубашке, черным брюкам и красному вышитому жилету. Его высокие сапоги были сделаны из прекрасной козьей кожи, а дорогостоящий шикарный стетсон был всего лишь одним из многочисленной коллекции, которой позавидовал бы любой ковбой.
– Знаете, судья, мне самому ненавистна эта мысль, но ведь мы можем вообще никогда не отыскать девушку. То есть я хочу сказать, что наш город окружают такие большие пространства, что мы даже не знаем, с чего начать. Что станется с ранчо Хилла в этом случае? Люди не смогут долго работать там в отсутствие работодателя и распоряжений от него. С тех пор как Уэс умер, я очень сомневаюсь, что Расти Джессап хорошо справляется со своими обязанностями начальника. Судя по слухам, он уже успел ввязаться в какие-то неприятности.
– Это верно, – вздохнул судья Гамильтон. – Но мне кажется, мы что-нибудь придумаем, если так действительно получится. Если мы не найдем мисс Хилл через неделю или две, полагаю, придется снова связаться с ее восточным адвокатом.
– Вы же знаете, судья, что я был бы счастлив купить ее землю и скот, чтобы расширить мои владения, – заметил Ричардс. – Я хотел сделать это сразу же, когда Уэса убили. Мне казалось, я делаю услугу его дочке, освобождая ее от этой обузы. – Он сокрушенно покачал головой. – Если бы только она согласилась тогда на предложенную сделку, ничего этого не случилось бы и сейчас она была бы жива и здорова в кругу своих восточных, городских друзей.
– Пожалуйста, Мэтт, не продолжай, – устало перебил его судья Гамильтон. – Думать об этом просто невыносимо.
– Для меня тоже, судья, – согласился Ричардс. – Но я не перестаю надеяться, что каким-то чудом ей удастся спастись. Конечно же, я хотел бы стать хозяином ранчо Хилла, но только не ценой страданий несчастной девочки. – Он машинально отхлебнул кофе из своей чашки, но с отвращением отставил в сторону, едва только горькая холодная жидкость коснулась его губ. – Проклятие, почему мы столь беспомощны, судья? Уэсли Хилл был моим ближайшим другом и одним из лучших людей, каких я когда-либо знал! Чертовски неприятно сознавать, что его дочь находится где-то там, – он неопределенно махнул рукой, – в беде, а мы ничего не можем сделать, чтобы ей помочь. Бедное дитя!
Она ведь еще школьница и наверняка не привыкла к тому обращению, которое, без сомнения, встретит среди этих головорезов. И ведь знаете, судья, я видел ее фотографии в бюро Уэса. Она настоящая красавица, такая нежная, утонченная… – Его голос дрогнул. Мужчины погрузились в молчание, размышляя о милой юной девушке, которую они так часто видели на фотографиях и которую им вряд ли теперь удастся лицезреть во плоти.
– Кто-нибудь… помогите мне… пожалуйста!
Надрывный женский голос неожиданно раздался с порога, и, подняв глаза, оба мужчины застыли, пораженные открывшимся зрелищем.
Молодая женщина в изнеможении прижималась к дверному косяку. Заплаканное бледное лицо, длинные черные спутанные волосы, грубое шерстяное одеяло, прикрывающее порванное и грязное платье, являли собой ужасающее зрелище.
– Пожалуйста, вы мне не поможете? – повторила девушка еле слышно. – Мне… мне нужна комната на одну ночь.
Мужчины бросились к ней, опрокидывая стулья.
– Мисс Хилл? – спросил судья Гамильтон недоверчиво, поддерживая ее рукой за талию.
– Да, о да, – кивнула она со слезами в голосе и прижалась к нему, не в силах бороться со слабостью.
Судья обменялся изумленными взглядами с Ричардсом, который выглядел так, будто увидел привидение. Однако в следующее мгновение Мэттью Ричардс пришел в себя и, подхватив девушку под руку, вместе с судьей помог ей добраться до ближайшего столика.
– Теперь с вами все будет хорошо, – ободряюще, насколько это было возможно в данном случае, говорил судья. – Я судья Гамильтон, мисс Хилл, а это Мэттью Ричардс, близкий друг вашего отца. Так что видите, вы теперь в хороших руках и бояться вам больше нечего.
– Спасибо, – прошептала Брайони, устало закрывая глаза.
Мгновение спустя ей снова пришлось их открыть, чтобы с благодарностью принять стакан воды, принесенный Ричардсом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108