Никто не собирался отсылать ее из зала, так что она пододвинула свой стул поближе к огню, делая вид, будто греется. Рольф занял место рядом с писарем, негромко обсуждая планы на день.
Двери в дальнем конце зала открылись, пропустив толпу просителей. Первым к Рольфу приблизился один из его вассалов. Он стал объяснять лорду причины неуплаты в срок положенных податей. В свое оправдание он стал жаловаться на королевский лесной налог, которым обложили его земли.
– Мне теперь не осталось иного выхода, милорд, как только купить лес у другого владельца, – сказал он с негодованием, – хотя на моих собственных землях повсюду полно густых дубрав. Мне запрещено охотиться в них на дичь для моего стола. Я вижу стада оленей, пасущихся на полянах, словно овцы. Они не боятся человека и надменно взирают на голодного охотника, который не смеет их потревожить благодаря покровительству королевского лесничего.
– Эти леса охраняются королем, – ответил Рольф. – Он объявляет браконьерами всех, кто охотится в местах, которые он считает своими. Если вы намерены протестовать, то вам следует подать петицию королю. У меня нет власти разрешить или запретить вам взять то, что не принадлежит ни мне, ни вам.
– Нет, я не хочу кончить как Томас Мултон, – с горечью ответил вассал. – Беднягу бросили в тюрьму.
– Это случилось из-за того, что он вовремя и в должном объеме не рассчитался с казной, – нахмурился Рольф. – Браконьерство здесь ни при чем. Я не вижу никакой связи между Томасом и вами, сэр Роджер. К тому же Томас был шерифом.
– Да, и за спиной зажиточных линкольнширских горожан он чувствовал себя спокойно, – вздохнул сэр Роджер. – Но он не смог собрать налоги в казну графства с дворян и потерял свободу.
– Это было шесть лет назад, – сказал Рольф разгневанному просителю. – Я уплатил Томасу все, что положено, и это кажется мне более важным, чем жаловаться на лесной налог, сэр Роджер.
Тяжело вздыхая, вассал некоторое время молча рассматривал носки своих сапог, затем снова поднял глаза:
– Да, лорд. Томас Мултон мой двоюродный брат. И вот теперь надо мною поставлен новый шериф, который втрое поднял налоги. Его люди рыщут по моей земле, как голодные волки. Они отбирают лес у моих крепостных вилланов, расхищают их имущество, охотятся на мою дичь и даже крадут рыбу в моих прудах. Мои вилланы не могут заплатить мне то, что положено, потому что им грозит голод. Мертвые мельники и фермеры никому не нужны. К тому же расходы, связанные с их похоронами, вконец меня разорят. Как же мне не жаловаться? Или я должен кончить как мой кузен, поскольку не смогу заплатить штраф?
Эннис перевела взгляд с вассала на Рольфа и заметила досаду в его глазах. По горьким складкам, появившимся в углах его рта, и напрягшимся кулакам, лежавшим поверх стола, было видно, что жалоба вассала задела его.
Наступило глубокое молчание, затем Рольф сказал глухим голосом:
– Я не могу отменить королевский закон.
Сэр Роджер выругался, но Рольф поднял руку и остановил его сердитым взглядом:
– Но я сделаю другое, учитывая вашу справедливую жалобу. Отдайте королю все, что принадлежит ему, но не платите мне податей до дня святого Михаила в будущем году. Если урожай нынешней осенью будет богатым, вы наверняка сможете собрать долги с ваших вилланов. Вас я не освобождаю от необходимости вернуть мне положенное, но даю отсрочку. Вы должны дать мне слово, что представите на мое рассмотрение правдивый отчет о долгах и доходах.
Сэр Роджер удивленно воззрился на Рольфа, потом облегченно вздохнул и кивнул головой:
– Слава богу, милорд. Я клянусь моей честью, что представлю вам этот отчет. Если Господь будет милостив, до следующего Михайлова дня король пришлет нового шерифа взамен этому, и налоги станут более разумными.
– Не слишком тешьтесь этой мечтой, – с иронией произнес Рольф. – Вряд ли такое возможно.
Когда сэр Роджер отвернулся к писарю, чтобы продиктовать список своих долгов, был вызван следующий проситель. Эннис через плечо взглянула на Рольфа, который сидел за столом с видом степенным и вдумчивым. И этого человека многие в Англии называют кровожадным животным? Сцена, свидетелем которой она только что стала, полностью опровергала подобные обвинения. Где это видано – давать отсрочку при сборе подати? Это значит, что ему придется глубоко залезть в свой собственный карман, чтобы заплатить королю деньги, обычно поступающие от дворян. Нет, этого не может быть. Мало кто пожелал бы войти в расходы, чтобы удовлетворить жалобу вассала.
Эннис стала свидетельницей еще многих подобных сцен, пока утренние дела не были закончены. В основном просителями выступали вилланы, жаловавшиеся на обиды и притеснения со стороны людей короля, и Рольф делал все возможное, чтобы уменьшить их трудности. Одним из случаев, которые ему пришлось разбирать, был спор о свинье.
Уолтер из Пинчбека, вольный фермер, обвинял своего соседа в том, что однажды ночью тот похитил у него свинью, и теперь требовал вернуть ее. Из допроса, который Рольф учинил обеим сторонам, выяснилось, что свинья скоро опоросится. Определить же, кому она в действительности принадлежит, оказалось невозможно. Тогда Рольф велел доставить животное в Драгонвик и держать там, пока не появится приплод. После этого поросят разделить поровну между спорящими, а собственность на свинью определит жребий.
Эннис с трудом удержалась от смеха при виде рассерженных крестьян, лишь слегка остуженных решением своего лорда и продолжающих переругиваться при выходе из зала. Поглядев на Рольфа, она поймала его ответный взгляд, и ее сердце дрогнуло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110