Раны на ногах, судя по всему, зажили. Шрамы под коленями были еще видны, но они наверняка зарубцуются. А вот шрамы на спине останутся на всю жизнь. Хорошо еще, что лицо Лайама не пострадало. Он выглядел совершенно здоровым.– Отец Гилрой рассказал мне о вас, – сказал Лайам с улыбкой.– Как так получилось, что мы встретились с вами впервые за две недели?– Я не хотел никого видеть, пока не наберусь сил.– А сейчас вы в порядке?– Да, – заверил он ее. Он смотрел на нее несколько секунд, затем спросил: – Где я мог вас видеть? Я уверен, что мы не встречались. Я бы запомнил такую красивую женщину. Быть может, вы являлись мне во сне? Ваши телохранители охраняли меня в аббатстве. Я должен поблагодарить вас за это.– Поблагодарите их лично.– Да, вы правы, – согласился он. Лайаму было интересно узнать о королевстве Сент-Бил, и Габриела с радостью ответила на его вопросы.Он ей нравился. В отличие от брата Лайам был хорошим собеседником и не лишен шарма. Должно быть, от женщин у него нет отбоя, решила Габриела: он хорошо выглядит и у него отменное чувство юмора. Он рассмешил ее до слез, когда рассказывал, какие шалости они устраивали с Кольмом на пару, когда были мальчишками. Пожалуй, то время, что она провела за разговором с Лайамом, было лучшим за весь период пребывания во владениях Макхью. А еще Габриела была благодарна за то, что Лайам ни разу не упомянул причину, по которой она здесь оказалась.Габриела привыкла есть одна. Но в этот вечер к ней присоединились Кольм и Лайам. Кольм сидел во главе стола, Лайам – напротив. Когда Габриела вошла в зал в сопровождении отца Гилроя, Лайам кивнул ей, а Кольм ждал со свойственным ему каменным выражением лица, пока она сядет. Она выбрала место не задумываясь. Кивнув Лайаму Габриела села рядом с Кольмом.Отец Гилрой занял стул рядом с Лайамом.Никто не произнес ни слова, пока Морна не принесла на подносе селедку, соленую треску, солонину и баранину, а спустя несколько минут – свежий хлеб с отрубями.– Как поохотились сегодня, вождь? – обратилась Габриела к Кольму, чтобы завязать разговор.– Как и планировал.Она ждала продолжения, но вождь молчал, словно воды в рот набрал. Габриела взяла ломоть хлеба, который предложил ей отец Гилрой, и отломила кусочек, размышляя, о чем еще спросить вождя.Мужчины ели молча, а она, занятая своими мыслями, продолжала крошить хлеб.Наконец Габриела спросила:– Чем намерены заниматься сегодня?– А что?– Да ничего, просто любопытно.Отец Гилрой принялся рассказывать какую-то забавную историю, а Габриела уставилась на стол. Она превратила ломоть хлеба в гору крошек. Надеясь, что никто этого не заметил, она собрала крошки и бросила на поднос.Когда монах закончил свою историю, Габриела спросила у Кольма:– А в это время года погода всегда хорошая?– Нет.Но ведь должна быть тема, которая его интересует, подумала Габриела и заговорила с ним о новом строительстве.Лайам негромко беседовал с монахом, но, услышав, о чем идет разговор, отвлекся.Габриела вздохнула и потянулась за хлебом, но Кольм накрыл ее ладонь своей. Его голос был на удивление мягок.– Почему ты нервничаешь сегодня?Сегодня? Да она всегда нервничает рядом с ним. Но почему? Никаких внятных объяснений она придумать не могла. Должно быть, это происходит само собой. Из двух братьев красавцем был Лайам. Он выгодно отличался от брата и нравом. Но влекло ее к Кольму. Видно, что-то с ней не так, раз она предпочла грубого и мрачного мужчину.– Ответь мне, Габриела.– Я должна отвечать так же односложно, как вы отвечали мне? Я всего лишь хотела поговорить.Лайам прервал их:– Кольм, ты узнал что-нибудь о Монро?– Слухов много, но пока ничего определенного.Лайам перевел взгляде монаха на Габриелу и пояснил:– Вождя Монро убили.– Мы знаем, – сказал отец Гилрой. – Леди Габриела должна была выйти за него замуж.– Да, должна была. Я узнал о помолвке незадолго до того, как, покинув владения Монро, попал в засаду.– А могу я спросить, что вы там делали? – спросил Гилрой.Лайам улыбнулся:– Встречался кое с кем.– А с кем? – не унимался монах.– С одним человеком.Монах хотел уже задать следующий вопрос, но Лайам ответил:– С женщиной, отец. Я встречался с женщиной. Имени ее я не назову.Гилрой покраснел.– Если бы здесь была часовня, вы могли бы исповедаться.Лайам пожал плечами:– Вы слышали, что Монро перессорились из-за того, кому быть следующим вождем? Брейден считает, что миром дело не кончится.Далее братья обсуждали, кто должен возглавить клан.– Думаете, когда-нибудь станет известно, кто убил вождя? – спросила Габриела.– Мы не успокоимся, пока не найдем преступника, – заявил Лайам.– Мы? – переспросил отец Гилрой.– Вожди Бьюкенен, Синклер, Мейтланд и Макхью, – ответил Лайам. – Они уже собирались, чтобы поделиться информацией.Габриела надеялась, что правосудие восторжествует.– Никто не должен умирать от удара ножом в спину, – сказала она.– Это поступок труса, – согласился с ней Кольм.Она посмотрела на его руку, которая лежала на ее ладони. Она была вдвое больше ее руки и очень теплой. Как может простое прикосновение быть таким приятным? Неужели она так изголодалась по любви, что одно прикосновение способно пробудить такие эмоции? А он, наверное, даже не задумывается о том, что делает. Недовольная собой, Габриела отвернулась и стала слушать отца Гилроя, который рассказывал о жизни в аббатстве.При каждой возможности отец Гилрой вставлял пару слов о преимуществах своей часовни при клане. Он привел несколько примеров, полагая, что ему удается делать это незаметно.– Часовня предоставит Лайаму возможность сознаться в грехах, которые он мог совершить с женщиной Монро, – заверил он Кольма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80