Я никогда не видела Кэтрин и даже не говорила с ней по телефону. Поэтому и поверить не могу, что она оставила нам наследство.— Моя жена и мать Кэтрин были сестрами, — пояснил Джейк. — Ее звали Джун, но для нас всех она была Джуни. Бедняжка не была замужем, когда обнаружилось, что она забеременела. В те времена иметь внебрачного ребенка считалось позором, но по мере того как шло время, люди обо всем забыли. Только отец не забыл и не простил. Не поверишь, но он выгнал ее из дому. Тогда мы с Элли только что поженились и взяли Джуни к себе. Когда родился ребенок, в доме стало тесновато, но мы как-то обходились. Потом Джуни встретила того богатого парня, вышла замуж и уехала.Умерла она, когда Кэтрин было одиннадцать. Я не позволял девочке забыть, что в Боуэне есть родня, которая ее любит, поэтому и взял за правило звонить ей раз в месяц, а иногда и навещать. Правда, она была не очень-то разговорчива, так что болтал в основном я, и все о своей троице, чтобы она знала кузенов. Кэтрин здорово поразилась, узнав, что Мишель собирается стать доктором. Она гордилась тобой, детка. Просто никогда об этом не распространялась.— Кэтрин даже не пригласила тебя на свадьбу! — запальчиво возразила Мишель. — Уж я-то знаю, как ты обиделся.— Вовсе нет. Кроме того, это была совсем скромная церемония в суде. Она сама мне сказала.Мишель оперлась локтем о стол и принялась рассеянно навивать локон на палец, размышляя о внезапно свалившемся богатстве. Эти деньги — просто дар с неба. Более чем достаточно, чтобы отремонтировать клинику и нанять сестру.Отец улыбаясь наблюдал за дочерью.— Опять ты крутишь волосы! Знаешь, Тео, в раннем детстве, когда она была совсем крошечной, точно так же дергала себя за волосы и сосала большой палец, пока не засыпала. Сказать невозможно, сколько раз мне или Реми приходилось распутывать колтуны!Мишель отпустила рыжеватые пряди и сцепила пальцы.— Я чувствую себя виноватой, потому что не могу сказать ничего доброго о Кэтрин, и в то же время уже придумала, как потратить часть денег.Отец подвинул Тео семейный альбом в красно-черную клетку. Тео открыл его и принялся просматривать снимки, а Джейк объяснял, кто есть кто. Майк пошла к холодильнику за диетической колой и принесла одну банку для Тео. Он надел очки и выглядел настоящим ученым мужем.Положив руку ему на плечо, она спросила:— Ты голоден?— Еще бы, — отозвался он, переворачивая очередную страницу.— Папа, Тео не хочет смотреть наши снимки.— Ошибаешься, хочу.Она поставила свою банку колы рядом с банкой Тео, выпрямилась и повернулась к брату:— Джон Поль, приготовь мне и Тео что-нибудь поесть.— Как же, дожидайся! — хмыкнул он.Мишель подскочила к дивану и плюхнулась брату на живот. Но он заранее угадал, что она задумала, и успел приготовиться.— Я сплю! — буркнул он. — Оставь меня в покое, черт возьми!Но сестра, не обращая внимания на ворчливый тон, стала дергать его за волосы.— Можешь поверить, что Кэтрин оставила нам столько денег?— Нет.— Уму непостижимо!— Угу.— Открой глаза! — потребовала она.Джон Поль громко вздохнул, но все же сделал, как она просила.— Ну что тебе?— Можешь сказать о ней что-то хорошее?— Еще бы! Она была эгоисткой, жадиной, занудой, одержимой…Мишель ущипнула его.— Я же велела сказать что-то хорошее!— Она мертва. И лучшее трудно придумать.— Бессовестный! Есть хочешь?— Нет.— Не правда, хочешь. Ты всегда голоден. Пойдем, помоги мне. Мишель встала, но брат успел схватить ее за руку.— Когда Тео уезжает?Такого вопроса она не ожидала. И теперь растерялась. Джон Поль застал ее врасплох.— В понедельник, — прошептала она. — Вместе со своим другом Ноэ. В понедельник утром.До чего же у нее грустный голос! Просто противно! Она не пыталась изображать храбрость, не притворялась, что ей все равно, потому что брата не одурачишь. Джон Поль знал ее лучше всех на свете и к тому же видел насквозь. Ей в голову не приходило солгать ему.— Ты сильно сглупила, — прошептал он.Мишель кивнула:— Ты прав.— Не стоило так подставляться.— Знаю.— Почему ты не сумела себя защитить? Он чужак.— Все случилось так неожиданно. Что я могу сказать? Просто… так вышло.— И?..— Что "и"?— И ты собираешься раскиснуть, когда он исчезнет?— Нет, — пробормотала она и уже смелее повторила:— Нет.— Посмотрим.Тео, не обращая на них внимания, рассматривал выцветший снимок молодой красивой женщины, стоявшей под деревом с букетом маргариток в руках. На ней было длинное платье из светлого органди, подпоясанное лентой, длинные концы которой свисали до земли. Короткие вьющиеся волосы обрамляли ангельское личико. Фотография была черно-белой, но Тео предположил, что волосы ее были рыжими, а глаза — синими. Будь прическа и одежда более современными, Тео подумал бы, что перед ним Мишель.— Это моя Элли, — пояснил Джейк. — Хорошенькая, правда?— Да, сэр, очень.— Глядя на свою троицу, я в каждом вижу Элли. У Реми ее смех, у Джона Поля — любовь к дикой природе, а у Мишель — сердце.Тео кивнул.Джон"Поль направился было на кухню, но, услышав слова отца, остановился и перегнулся через плечо Тео. Потом Тео перевернул страницу, и Джон Поль отошел. На следующем фото были маленькие Реми и Джон Поль. Между ними стояла девочка. Мальчики выглядели так, словно только что вывалялись в грязи и были страшно этим счастливы. Чего стоили их гнусные улыбочки! Девочка, явно выросшая из платьица, не улыбалась. Наоборот, свела брови.— Это Кэтрин, — сказал Джейк. — Она всегда носила платья, что бы там ни было. Это — одно из ее любимых, потому что на нем кружева. Помню, как она приставала к матери, чтобы зашила очередную дырку.Тео продолжал листать альбом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117