Что хоть немного изменил этим мир к лучшему?— Нет, не верю, — мрачно признал Джон Пол. — Диктаторы как сорная трава — сколько ни выпалывай, тут же прорастает снова.Он рассказал Эвери об одном задании, о котором особенно не любил вспоминать, при этом наблюдая за реакцией. Лицо ее заметно омрачилось за время повествования, но она не убрала руку с его груди — наоборот, начала поглаживать в знак безмолвного сочувствия.— Зато теперь ты плотник, — сказала она чуть погодя. — Да.— И получается?— Очень неплохо. Приятно работать руками и знать, чтосоздаешь, а не уничтожаешь. — Джон Пол помолчал. — Странная это штука!— Что именно?— Потребность убивать. Раньше я не знал, что это такое. Теперь знаю.Это мрачное откровение прозвучало небрежно, но Эвери округлила глаза.— Тебя тянет убивать?— Убить.— Кого?— Скаррета.— Нет! — сказала она, невольно содрогнувшись при звуке этого имени. — Я не хочу, чтобы он умер.— Шутишь?— Отнюдь нет. Я предпочитаю, чтобы он жил долго-долго… в колонии строгого режима.— Но почему бы, если подвернется шанс…— Нет! — повторила Эвери.— Хорошо, — поспешно ответил Джон Пол, заметив, как она огорчилась.— Дай слово!— Я же обещал.— Монка, если хочешь, можешь убить, — сказала она, поразмыслив. — Он слишком ловок. Но лучше, если его достанут живым. Только представь, чего он может порассказать!— Он не расколется. Киллер — крепкий орешек, к тому же в отличие от маньяков они терпеть не могут бахвалиться. Правда, толковый следователь мог бы надавить на его профессиональную гордость, но где ты таких видела? Кто станет обращаться с киллером как с равным? А иного отношения он не простит. Так что на его показания рассчитывать нечего. Лучше уж придавить, как клопа.— А Джилли?— Решай сама.— Ее бы отправить в клинику для безнадежных психопатов, с усиленным досмотром и минимальными льготами. На всю жизнь.— Не хочешь, чтобы придавили и ее?— Она заслуживает смерти не больше, чем клоп, который по природе своей питается человеческой кровью. Знаешь такое выражение: «Не ведает, что творит»? Достаточно, если она больше не сможет вредить. А изучить ее было бы полезно.— У тебя золотое сердце.— Как и у тебя.— У меня? Вот еще! У меня только и есть золотого, что руки.Джон Пол потянулся заключить Эвери в объятия, но она уклонилась.— Знаю, знаю, что ты умеешь работать руками, но погоди… — В глазах ее прыгали знакомые веселые чертики. — Я тоже кое-кто умею. Сейчас увидишь!Эвери не бросала слов на ветер. Воображение у нее было живое, и потому их любовные игры становились раз от разу занимательнее. То, что она выделывала руками и ртом, было потрясающим и запретным в некоторых штатах (включая, возможно, и данный конкретный), но Джон Пол не стал выяснять, знает она об этом или нет.Они уснули этой ночью, так и не разжав объятий, остро сознавая, что приятная интерлюдия долго не продлится. Они как будто выпали из времени и пространства, однако вскоре предстояло вернуться к действительности.
Эвери проснулась раньше Джона Пола, приняла душ и оделась в ванной, чтобы не будить его. Затем, убедившись, что дверь в спальню плотно прикрыта, она прошла в жилую комнату узнать, сколько времени. Там над столом висели часы на батарейках — хотелось верить, что точные. Они показывали без четверти шесть. В Виргинии, таким образом, время близилось к восьми.Дверь спальни скрипнула, послышались шаги и чуть по^ годя — шум воды в душевой кабинке. Эвери выждала минуту и взялась за телефон, бормоча: «Надеюсь, ты не сменила привычек, Марго. Сейчас не время для этого».Набрав номер, она в нетерпении подождала ответа. Трубку сняли уже после третьего гудка. Эвери назвалась первым попавшимся именем, сказала, что речь идет о жизни и смерти, и попросила позвать к телефону Марго.— Она приходит точно без десяти восемь.— Такая низенькая, изящная леди?— Да, да!— Только что вышла за дверь.— Бегите за ней, держите ее! — крикнула Эвери. — Если нужно, тащите волоком!Судя по звуку, трубка свалилась с того, на что ее в спешке бросили. Послышался приглушенный расстоянием оклик по имени. Эвери ждала, затаив дыхание. Наконец трубку подняли.— Никто не знает о том, что я бываю здесь ровно без десяти восемь. Что значит «о жизни и смерти»? Кто это?— Эвери.— Боже мой, Эвери! Неужто я так предсказуема? Откуда тебе известно?..— Что по дороге на работу ты заходишь в кондитерскую? Мы слишком давно друг друга знаем.— Слушай, ты хоть понимаешь, что натворила?— Ничего плохого я не сделала.— Как не сделала? А кто сбежал из полицейского участка в Эмерсоне, в Колорадо? Между прочим, этих ребят послали для твоей охраны!— Охрана у меня уже есть.— Рейнар?— Да-да, — в нетерпении отмахнулась Эвери. — Говори все, что знаешь!Из душевой появился Джон Пол. Вид у него был ошарашенный. Он бросился было к Эвери, но она жестом остановила его.— Марго, подожди минутку, ладно? — Она зажала трубку ладонью. — Доверяй мне, Джон Пол. — Освободив трубку, она поощрила Марго: — Теперь можешь говорить.— Пересмотр дела начинается десятого июля. При этом будет рассмотрено и прошение о досрочном освобождении — понимаешь, его никто не отменял. Похоже, на этот раз Скаррету повезет.— Только через мой труп!— Эй, такими словами не бросаются!— А прошение по-прежнему назначено на шестнадцатое?— Вроде бы да.— Вроде бы или точно?— Точно. И не надо, не надо бросаться на человека из-за первой же обмолвки! История с Джилли попала куда следует благодаря твоей тетке. Для тебя это, должно быть, был ужасный шок, и я тебе от души…— Не будем об этом! — перебила Эвери, которой вовсе не хотелось сочувствия по такому поводу. — А «там, где следует» известно местонахождение Монка и Джилли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127