Значит, у него нет проблем с гордостью. Сейчас посмотрим, подумала она про себя.
– Так вы не любите лгать? – В голосе Лукаса слышалась ирония.
– Нет, не люблю. Вас это как будто удивляет?
– Удивляет. Честная женщина! – Он ухмыльнулся. – Это прямо сюрприз.
Ну нет, оскорблений она не потерпит.
– Значит, вам не часто приходилось в жизни встречать порядочных женщин, да, сэр?
Лукас пожал плечами и заявил тоном приказа:
– Заканчивайте то, с чего начали. Не тратьте мое время, перечисляя то, что могли бы сделать. Скажите, какую причину вы представите, чтобы наш брак был аннулирован.
– Да, конечно. – Тэйлор мило улыбнулась – во всяком случае, так ей самой казалось – и принялась тихонько подталкивать Лукаса к выходу, все время толкуя о мудреных различиях ходатайства о разводе и аннулирования. Затем пожелала ему спокойной ночи и, прислонившись к дверному косяку, стала смотреть, как он идет по коридору. Ей было страшно интересно, когда же в нем заговорит любопытство.
Лукас дошел уже до середины коридора, когда наконец сообразил, что она так и не назвала причину, которой воспользуется для ходатайства об аннулировании. Он обернулся, вернулся на несколько шагов, чтобы не говорить слишком громко, и с изрядной долей раздражения в голосе спросил:
– Если я не пьяница, не подлец, сбежавший от семьи, и не грубиян, который бьет свою жену, то кто же я тогда такой?
Тэйлор улыбнулась еще милее и, прежде чем захлопнуть дверь, веселым голосом объявила:
– Вы импотент.
8
…Иногда. Без кормчих в порт судьба ведет суда.
Уильям Шекспир «Цимбелин»

Она испортила ему весь вечер. Единственное, о чем Лукас был в состоянии думать, так это о ее возмутительном замечании. Он импотент – как же! Да он скорее в могилу ляжет, чем позволит ей упомянуть такую омерзительную причину в ходатайстве и сделать его посмешищем в суде.
Он кипел, наверное, больше часа, прежде чем успокоился и смог спокойно обдумать эту ситуацию. Не меньше десяти раз прокрутил в голове их разговор. И когда закончил анализировать, пришел к выводу, что она блефует. Гордость. Слово это совершенно неожиданно возникло у него в памяти. А потом вспомнилась хвастливая фраза, что мужчины не озабочены собственной гордостью так, как женщины. Ведь он сказал это или что-то вроде этого? И разве не заметил он тогда искорку, что вспыхнула в ее глазах? Конечно, она блефовала. Она хотела его проучить. Лукас улыбнулся. Тэйлор – умница. – Ну хватит уже хмуриться, начинай радоваться. Это замечание сделала Белл. Лукас поспешил стряхнуть с себя озабоченность и полностью переключился на свою спутницу – подругу его матери.
За последние десять лет Белл здорово изменилась. Раньше она была рослой, крепкой женщиной. Теперь, все еще высокая, почти с него ростом, она казалась ему хрупкой. Она пережила трудные годы. Граница была сурова к женщинам – они старились раньше времени. И с Белл произошло то же самое. Она тридцать лет прожила в глуши, прежде чем вернулась на восток, в Бостон, Суровый климат сделал грубой ее кожу, а тяжелый каждодневный труд, уготованный там каждой женщине, сгорбил ее спину и опустил плечи. Густые темно-каштановые волосы сделались совсем седыми. Но глаза не изменились. Они все еще были теплыми, зовущими и добрыми. И мужчин по-прежнему влекло к ней, что наглядно подтверждал ее спутник, некий мистер Уинстон Чемпхилл, правда, весьма пожилой и вдвое меньше ее ростом, но Лукас сразу заметил, с каким обожанием он глядит на Белл.
Белл похоронила уже трех мужей. Пожалуй, Уинстон запросто может стать четвертым, подумал Лукас.
Эта парочка заняла столик в комнате отдыха для мужчин, где женщинам было категорически запрещено находиться, но Белл не обратила на это правило никакого внимания. Служащим не хотелось поднимать скандал. Послали за управляющим гостиницей. Лукас как раз только-только уселся на свое место, когда тот появился и подошел к Белл. Он наклонился и прошептал что-то ей на ухо, она что-то ответила, и управляющий торопливо вышел из комнаты отдыха. При этом он явно покраснел.
Лукас не хотел знать, что Белл сказала этому типу. С трудом отключившись от мыслей о своей жене, он сосредоточился на новостях с родины. Место, где он родился и где, в конце концов, остался совсем один, называлось Керрингтон. Как только Лукас достиг возраста и положения, позволявших уехать оттуда, он именно это и сделал. И с тех пор ни разу не заезжал туда. Если верить Белл, то городок не сильно вырос за последние двадцать лет. Сама она иногда приезжала в Керрингтон – на свадьбы и другие семейные события. Конечно, при таком количестве мужей членов семьи получалось на круг огромное множество. А Белл со своим любвеобильным сердцем не забывала ни одного родственника.
Уже перевалило за час ночи, когда Белл закончила то, что называла кратким обзором своих новостей. Мистер Чемпхилл задремал уже час назад. Белл ужасно веселило поведение ее дружка. Она сделала знак в его сторону и улыбнулась Лукасу.
– Совсем выбился из сил, – сообщила она тихим шепотом, чтобы не потревожить спящего. – Он меня лет на десять младше. Но уже не тянет. Неважно, сколько им лет, когда они попадаются мне, Лукас. Совершенно неважно. Я все равно сильнее – они не выдерживают. – Последняя фраза была сказана не без хвастовства. Лукас улыбнулся в ответ:
– Ты выйдешь за него?
– Наверное, да, – вздохнула она. – Я ночами замерзаю. А он не такой уж маленький – во всяком случае, достаточно велик, чтобы согреть меня. Глядишь, его хватит на подольше, чем всех остальных. А как у тебя, сынок? Ты-то собираешься когда-нибудь найти себе женщину и угомониться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149