Меня сразу разыщут.
Николя не сумела скрыть радость. Страх сразу же прошел. Она обмякла и не смогла больше сдерживать слезы, рвущиеся наружу. Девушка отвернулась, чтобы барон не видел ее позора.
– Я никого не пошлю за тобой, нормандец. Уезжай, мне все равно.
Он не мог оставить ее. У нее такой одинокий, такой несчастный вид. Она беззащитна. Черт возьми, ему почему-то хотелось видеть ее сильной и злой, какой она была во время путешествия.
– Барон, – позвал Лоренс, видя, что его господин долго стоит, не произнося ни слова.
Ройс покачал головой.
– Николя, – позвал он, стоя у двери.
– Что?
– Я должен что-то сказать тебе напоследок. Она обернулась и посмотрела на него. «Злость, – подумал он, – только злость поможет ей преодолеть страх».
– Что еще? – спросила она.
– Шах и мат, – с ухмылкой сказал он, закрыл дверь перед ее разгневанным лицом и громко расхохотался.
О дверь что-то с грохотом ударилось, посыпались осколки.
– Что это? – спросил Лоренс.
– Кувшин для воды, полагаю. Ей уже лучше.
Ройс тоже почувствовал себя намного лучше и с облегчением вздохнул.
* * *
Почти всю оставшуюся часть дня Николя была вне себя от бешенства. Ближе к вечеру к ней в комнату вошли две служанки. Обе они были саксонки, что немало удивило Николя. Одна принесла свежую одежду, другая – чистое постельное белье. Стоя у окна, Николя наблюдала, как они внесли в комнату деревянное корыто и наполнили его горячей водой. У нее не хватило сил отказаться от горячей ванны. Она с удовольствием плескалась в воде, пахнущей розами, потом вымыла волосы и, наконец, почувствовала себя чистой.
Она не хотела разговаривать со служанками до тех пор, пока одна из них не вызвалась расчесать ее спутавшиеся волосы.
– Почему вы служите нормандскому королю? – спросила Николя.
– Он теперь король Англии, – ответила служанка по имени Мери. – Ему служат все.
Николя не хотела с ней соглашаться, но почувствовала, что возражать не стоит. Мери имеет право на собственное мнение, даже если и заблуждается.
Мери, пухленькая молодая женщина с ярко-красными губами и покрывавшими все лицо веснушками, была примерно одного с ней возраста. Вторая служанка, Элоиза, была значительно старше и держалась несколько скованно.
– Я никогда не подчинюсь Вильгельму, – заявила Николя.
Она опустилась на стул, поданный Мери, и сложила руки па коленях. Мери принялась расчесывать ей волосы.
– Такие разговоры до добра не доведут, миледи, – прошептала она, в то время как Элоиэа заправляла большую постель.
– Мери правильно говорит, – хмуро сказала она, кивая головой. – Те, кто не присягнет королю Вильгельму, считай, покойники. Вот и сейчас дюжина наших воинов ждет расправы.
– Где эти воины? – спросила Николя.
– Здесь, двумя этажами ниже, – прошептала Мери.
– Господи, пощади их души, они такие упрямые, – пробормотала Элоиза. – Каждому дали возможность присягнуть на верность, но они все отказались.
В это время в камине громко затрещали дрова, Мери и Николя вздрогнули.
– Как все изменилось, – сказала Николя.
– Порядок навели быстро, – вставила Элоиза. – Королю потребовалось всего два дня, чтобы подавить сопротивление. Он правит железной рукой, это правда. Он всех поставил на место.
– Всех, кроме саксонцев, – парировала Николя.
– Да пет, и саксонцев тоже, – не согласилась Мери. – Именно поэтому вас решили выдать замуж за нормандца, миледи. Чем больше будет смешанных браков, тем лучше для будущего.
Николя молча слушала рассказы служанок о происшедших переменах. Она не дотронулась до ужина и рано легла спать. Девушка не могла отогнать мысль о двенадцати саксонских воинах, ожидающих казни.
Сердце ее переполнялось жалостью к этим людям и их семьям, которые останутся без кормильцев. Она понимала, что среди этих двенадцати вполне может оказаться и ее старший брат Терстон. Эта мысль пришла ее в ужас. Она молилась до полного изнеможения, а потом в слезах уснула. Ей приснился Ройс.
А Ройсу приснился кошмарный сон о ней. Он решил, чго, наверное, устал больше обычного и поэтому увидел такой странный сон. В конце концов, день действительно выдался длинный и трудный. Ройс очень долго беседовал с королем Вильгельмом и вернулся к себе только глубокой ночью.
От приснившегося кошмара Ройс проснулся в холодном поту. Он увидел во сне, что Николя заблудилась в лесу, ей грозила смертельная опасность, а он не мог ничем помочь.
Сон был такой явный, что Ройсу больше уснуть не удалось. Он вышел в сад, расположенный позади дворца. Ему было о чем поразмыслить. Если только он позволит этой женщине увлечь себя, жизнь его совершенно переменится.
Проклятие, он слишком стар для нее, слишком привык к своей одинокой жизни. Все предопределено именно так, и поздно менять что-либо. Да он и не смог бы. Ему уже просто поздно меняться. Придя к такому выводу, Ройс испытал облегчение. И все-таки опять и опять он возвращался взором к окну леди Николя, беспокоясь, все ли у нее в порядке. Полнейшая нелепость!
На следующий вечер король призвал к себе нормандских рыцарей. Бок о бок с Ройсом Лоренс вошел в огромный, великолепный зал. Вассала беспокоило состояние господина, который был явно чем-то расстроен. Лоренс нутром чувствовал неладное, но никак не мог понять, что именно. Одно он знал точно – расспрашивать Ройса не следует. Придет время, и Ройс сам все расскажет ему.
* * *
Король Вильгельм сидел на стуле с подлокотниками и высокой резной спинкой на возвышении в нескольких шагах от своих рыцарей. Это был крупный мужчина с круглым брюшком. В его каштановых волосах была заметка седина, выдававшая годы, но, когда он улыбался, сразу становился значительно моложе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103