Рашид поставил чашку на стол и открыто посмотрел в глаза Козимо.
– Я люблю вашу кузину, – твердо произнес он, взглянув на Анну. Козимо проследил за его взглядом. Анна была бледна и смущена. Она почти не говорила на иврите и едва ли поняла содержание разговора, но была достаточно умна, чтобы догадаться, о чем шла речь. Сейчас она бесспорно испытывала адские муки. – Я люблю ее всей душой. Анна – смысл моей жизни. Я знаю, что не имею права на подобные чувства. И если этим я оскорбляю ваши чувства или, быть может, даже ваши собственные притязания на нее, то весьма сожалею, но это ничего не меняет. По крайней мере для меня. – Он осекся, лицо его было бледно, а в глазах горела решимость, неожиданно тронувшая Козимо. – Разумеется, вы вольны потребовать от меня удовлетворения. И я готов нести ответственность за последствия, какими бы они ни были.
Козимо задумчиво посмотрел на Рашида. Сколько ему могло быть лет? Двадцать? Самое большее двадцать пять. Он был молод, по сравнению с ним самим почти ребенок. И при этом умел любить так самозабвенно, что готов был даже умереть за свою любовь. Далеко не каждый мог утверждать такое о себе. Этот парень был счастливчиком.
Козимо улыбнулся, почувствовав облегчение. Когда он ошибался в человеке, неважно – в положительную или отрицательную сторону, он каждый раз тяжело переживал это, хотя с течением времени такое происходило все реже и реже. Это был один из плюсов его возраста. Но, пожалуй, никогда еще он так не радовался тому, что первое впечатление, которое пару дней назад произвел на него Рашид, не обмануло его. Ему нравился этот янычар. Молодой человек был честен и откровенен. Похоже, был явно не дурак и несомненно обладал тем темпераментом, который делает интересным любого человека. К тому же он любил Анну.
– Не волнуйтесь, Рашид, – произнес Козимо уже нормальным тоном. Необходимость разыгрывать театр отпала. – Я не собираюсь ни драться с вами на дуэли, ни доносить на вас вашим командирам и тем более тащить вас в суд.
– Что... – Янычар непонимающе смотрел на хозяина дома.
– Знаете ли, вся эта болтовня о фамильной чести, приличиях и осквернении крови – сущая ерунда. Особенно когда речь идет о любви. Люди были бы намного счастливее, а весь мир намного миролюбивее, если бы они поступали в этих вопросах разумнее и предоставляли каждому мужчине и каждой женщине свободу в выборе возлюбленных. – Он покачал головой. – К тому же я не приверженец дуэлей и тому подобной чепухи. В моих глазах это не более чем способ времяпрепровождения для мужчин, не способных найти себе более достойное занятие и самоутвердиться на другой, более духовный лад.
– Но... – Рашид даже начал заикаться. Он все еще не мог поверить услышанному. – Значит, вы не рассердились?
– С какой стати я должен сердиться? – развеселился Козимо. – Если бы Анна была моей нареченной, я бы, разумеется, негодовал, хотя бы из чувства оскорбленной гордости. А так... – Он пожал плечами. – Анна моя кузина, к тому же свободная женщина, не связанная никакими брачными узами. Я не имею права что-то приказывать ей. И судя по ее глазам, которыми она смотрит на вас, могу предположить, что вы ее ни к чему не принуждали. Если она нашла мужчину своей мечты – превосходно! Я рад за нее. Я всегда предпочитаю откровенность, пусть она даже кажется некоторым безжалостной.
Рашид покачал головой. Похоже, он все еще не верил тому, какой неожиданный поворот приняла их беседа.
– Но почему тогда...
Козимо подался вперед:
– Я просто хотел выяснить, насколько вы честны. И найдете ли вы в себе мужество сказать мне правду? – Он поднял свою чашку. – Если бы я был у себя дома на родине, я бы попотчевал вас сейчас лучшим вином из своих погребов. Но я, разумеется, знаю, что ваша вера запрещает вам употребление веселящих напитков. Так что будем довольствоваться мятным чаем. Добро пожаловать в наш круг, Рашид.
На лице янычара молниеносно возникали, сменяя друг друга, самые разные эмоции. Он вновь посмотрел на Анну.
– Смелее, – кивнул Козимо Рашиду, показывая на Анну, по щекам которой вовсю текли слезы. – Мы с Ансельмо не страдаем ни застенчивостью, ни чопорностью. Все мы тут взрослые люди. Подойдите к ней и утешьте ее. Нам эти слезы все равно едва ли удастся осушить.
Рашид недоверчиво посмотрел на хозяина дома, не веря своему счастью. В следующий миг он был уже рядом с Анной, словно все это время только и ждал разрешения. Утопив ее лицо в своих ладонях, он поцеловал ее.
Эта картина пробудила в Козимо болезненные воспоминания, и он отвел взгляд. Да, Рашид действительно любил Анну. Так же как он сам когда-то любил Джованну. Джованну ди Пацци.
Сколько времени прошло с тех пор? Почти целая человеческая жизнь. И тем не менее иногда, когда он проходил по дому, ему чудился ее голос, ее смех, или мерещилась она сама в саду за розовым кустом. Он видел ее такой, какой она была до того, как ревность безумного брата погубила ее. Он вздохнул. Какой смысл предаваться грустным воспоминаниям? Прошлое кануло в Лету безвозвратно.
«Безвозвратно?» – прошептал ему вдруг на ухо чей-то голос. Тихий, но такой сладкий и манящий, что не услышать его было невозможно. Голос был не его собственный, однако Козимо сразу узнал его, хотя давно уже не слышал. Иногда ему казалось, что это голос колдуньи Арианны, продавшей ему и Джакомо рецепт эликсира.
«Нет, ты ошибаешься, Козимо! – продолжала нашептывать колдунья. – В твоей власти и в твоих силах вернуть прошлое, Джованну – все, что пожелаешь! В любое время. Все в твоих руках».
«Нет, я не могу этого сделать».
«Почему нет, Козимо? Всего несколько капель эликсира вечности – и ты опять оказался бы рядом с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119